Приговор
Нам кажется, что плохое может случиться с кем угодно, только не с нами. Мы уверены, что являемся избранными, поэтому все беды обойдут нас стороной. Почему? Возможно, это защитная реакция человеческой психики перед лицом пугающей нас неизвестности и, как следствие, неизбежности. Кто знает? Кто знает…
Тот день не предвещал ничего плохого. Но так уж устроена жизнь, все самое ужасное, как и самое замечательное в ней, происходит именно тогда, когда ты этого совсем не ждешь. Теперь я это точно знаю!
День начался буднично и обыденно. Я, как всегда, отправила мужа на работу, разбудила и накормила детей, и мы с ними уже собирались идти на прогулку, когда пришла СМС-ка.
Были готовы результаты биопсии. Я сдала анализы, потому что в щитовидной железе обнаружился узелок. Маленький и неприметный.
– Думаю, он не опасен, – сказал тогда доктор, но на всякий случай предложил сделать биопсию.
Я всегда считала себя человеком с развитой интуицией – многие беды в своей жизни предчувствовала задолго до того, как они произошли. Но на сей раз мой хваленый внутренний голос молчал. Как так получилось, что у меня не было ощущения надвигающейся на меня катастрофы? Понятия не имею. Меня ничто не настораживало, даже погода в этот день была прекрасной – ласково-майской. Когда вышла из дома, в воздухе витал дурманящий запах сирени, смешанный с ароматом свежеиспеченных булочек из соседней кондитерской.
Спустя полчаса я стояла перед доктором и отказывалась верить тому, что он говорил.
– Присядьте, пожалуйста. Нам предстоит серьезный разговор.
– Доктор, вы меня пугаете. Что-то не так с моими анализами?
– К сожалению, я ошибся, предполагая, что узелок не опасен.
– У меня рак? Говорите прямо!
– Мне жаль, но это так. Причем, он очень агрессивен.
– Я умираю?
В воздухе повисла тягостная пауза.
– Да говорите же, почему вы молчите?
– У вас есть полгода, от силы год.
– Но такого не может быть! Это какая-то ошибка, я чувствую себя абсолютно здоровой.
– У вас диагностирован медуллярный рак – очень редкая патология. Он встречается лишь в пяти-девяти процентах от всех случаев рака щитовидной железы. И он – самый опасный. Эта форма рака очень коварна, она убивает незаметно.
В этот момент я подумала: почему врач говорит все это таким равнодушным, будничным тоном? Наверное, подобные вещи он произносил тысячи раз, и я для него просто очередная пациентка. Но вслух я сказала то, что тревожило меня гораздо сильнее, чем тон доктора.
– Что значит незаметно?
– Он бессимптомен. Когда появляются какие-то признаки, лечить уже бесполезно.
– Но ведь узелок маленький, – начала я, – и вы сами убеждали меня, что он не представляет никакой угрозы.
– Да-а-а, маленький, да удаленький. К сожалению, я ошибался по поводу его природы.
Доктор сделал еще одну длинную – мхатовскую – паузу, подошел ко мне, похлопал по плечу и тихим голосом добавил:
– Исход при такой редкой форме у всех один, независимо от стадии. Даже если бы вы обратились к нам раньше, максимум, что мы могли сделать – ненадолго продлить вам жизнь.
– И как мне быть сейчас? Ну, то есть… Хотя нет, я вас поняла. Уже ничего нельзя сделать!
– На вашем месте я бы провел время с семьей, завершил все незаконченные дела, может быть, даже рискнул отправиться в недолгое путешествие туда, куда давно мечтал, но никак не решался поехать…
– А когда – ну, вы понимаете – я больше не смогу сама за собой ухаживать… Где мне провести мои последние дни?
Наверное, я не очень хорошо сформулировала свой вопрос, потому что на лице доктора отразилось недоумение.
– В кругу семьи… – начал он неуверенно и тут же осекся – понял, что этого не стоило говорить, он ведь не знал, какие у меня домашние обстоятельства. – Могу дать контакты хосписа, в котором вам обеспечат достойный уход – обезболивающие, психологическую помощь, там сделают все, чтоб облегчить ваши страдания. Но это стоит денег.
– Деньги для меня – не вопрос. Не подумайте ничего плохого о моей семье. Я предпочитаю медицинское учреждение потому, что у меня двое маленьких детей – не хочу, чтоб они видели, как я умираю.
Про себя же я подумала, что дома за мной просто некому будет ухаживать, но вслух этого не сказала.
– У вас могут быть какие угодно мотивы, вы не обязаны передо мной отчитываться. Когда вам понадобится помощь, просто позвоните по этому номеру, – доктор постучал пальцем по визитке и протянул ее мне. – Там все организуют.
Говорить было больше не о чем, я взяла протянутую доктором карточку, попрощалась и вышла из кабинета.
И только тут до меня дошел весь ужас того, что я только что так спокойно обсуждала.
Я умираю, умираю! Боже мой, это не может быть правдой! Просто не может и все! А как же мои малыши? Что с ними будет? Кто о них позаботится? Мысли, быстро сменяя одна другую, как картинки в калейдоскопе, пульсировали в моей голове, причиняя острую боль. Они буравили мой мозг. Я живо представила себе, как тысячи маленьких молоточков забивают гвозди прямо в мою голову, и мне стало еще хуже. Слезы градом полились из глаз, я шла к выходу и ничего не видела – вокруг была сплошная пелена тумана.
– У вас что-то случилось? – звук мужского голоса вернул меня к реальной жизни.
Оказалось, что я, сама того не заметив, толкнула дверью молодого человека.
– Простите, ради Бога, я не специально.
– Не удивительно, что в таком состоянии вы ничего вокруг себя не видите. У вас что-то произошло? Может быть, вам нужна помощь?
Я остановилась, решив повнимательнее рассмотреть человека, которого только что ненароком задела. На вид ему было, как и мне, лет тридцать, не больше, но с возрастом мужчин всегда легко ошибиться. Он был немного не от мира сего – это я сразу отметила по отрешенному взгляду. Одетый в узкие, короткие – по щиколотку – местами рваные джинсы и футболку.
В ушах у незнакомца были тоннели – никогда не понимала этого новомодного веяния, особенно у мужчин, а на груди висел амулет в виде ладошки – в древности считалось, что такой талисман защищает от разных напастей. Изучив мужчину, машинально отметила: не мой типаж.
– Я только что узнала, что умираю. А в остальном все отлично, – ляпнула, не подумав.
– Что вы сказали?
– Нет-нет, ничего, забудьте, не стоило вам этого говорить, – скороговоркой выпалила я, и метнулась в сторону открытой двери.
Выбежав на улицу, заметила, что погода изменилась. Все вокруг потемнело. Надвигались тучи, и вот-вот должен был начаться ливень.
Зонта у меня с собой не было. В другой день я бы осталась в поликлинике, переждала дождь и только потом пошла домой, но сегодня перспектива промокнуть до нитки меня не пугала.
Я пулей пробежала больничный корпус, потом, отдышавшись, побрела, куда глаза глядят, и шла до тех пор, пока не очутилась у озера. Дождь уже лил вовсю.
Все это время я даже не подозревала, что незнакомец следует за мной по пятам. Когда, наконец, остановилась, то увидела его, запыхавшегося и протягивающего ко мне руки.
– Для умирающей вы слишком быстро бегаете, – улыбнулся он.
Меня его веселье, как и сам факт преследования, взбесили.
– Не вижу ничего смешного в том, что я сказала. И вообще – оставьте меня в покое. Я ведь уже извинилась за то, что стукнула вас дверью.
– Простите, простите, – пытаясь стереть с лица улыбку, проговорил он. – Но ведь то, что вы сказали, неправда.
Он начал раздражать меня еще больше.
Я попыталась представить себе картинку со стороны: стоят два человека под проливным дождем и оживленно общаются, вместо того, чтобы искать укрытие. Но, похоже, моего собеседника дождь волновал еще меньше, чем меня.
– Да что вы себе позволяете, в конце-то концов. Человек только что узнал, что смертельно болен, хочет остаться наедине со своими мыслями, и тут вы с вашими дурацкими рассуждениями.
– Послушайте, вам это покажется странным, но… – он замялся, – дело в том, что у меня есть своего рода дар. Я вижу будущее. Ну, то есть не все будущее, конечно, и не всегда. Но время от времени передо мной всплывают картинки того, что только должно произойти, и они так же реальны, как то, что мы с вами сейчас тут стоим, разговариваем и мокнем под дождем.
– Вы сумасшедший? – перебила я незнакомца.
– Нет-нет, дослушайте до конца. Я не могу этот поток контролировать, и не знаю, что вызывает эти видения и ощущения, но в том, что они правдивы, убеждался уже много раз. Поверьте, я не вру. Когда мы с вами столкнулись, я четко увидел…
В этот момент у меня в голове мелькнула мысль: беги от него подальше – ты же видишь, что он ненормальный. В любой другой день я бы так и сделала. Но сегодняшний явно не вписывался в разряд обычных. К тому же бежать мне было некуда, сил совсем не осталось, да и вообще – какая теперь разница? Поэтому, сама себе удивляясь, я с непонятно чем подпитываемым интересом спросила:
– И что же вы такого увидели?
– Вас – живой и невредимой… бабушкой. А рядом с вами – молодых мужчину и женщину, поразительно друг на друга похожих, как… как двойняшки, и с шумом бегающих вокруг вас внуков.
– Вы видите рядом со мной двойняшек? – удивленно воскликнула я.
– Ну да, ваших детей. Они, наверное, сейчас еще маленькие. Но в моем видении у них уже есть свои семьи и дети.
– Откуда вы знаете, что у меня двойняшки? Кто вы такой, что вам от меня нужно?
Но вместо ответа незнакомец продолжал:
– Постойте, я вижу еще двух женщин-близнецов. Они тоже как будто бы ваши дети, но нет, не в прямом смысле, – тут мужчина закрыл глаза и взмахнул рукой в воздухе, как бы приманивая к себе кого-то. – Вы пишете роман, да? Эти две женщины – порождение вашей фантазии. Я прав?
– Вы что, навели обо мне справки? Вы не можете этого видеть.
– Я сейчас уйду, а вы успокойтесь! Но знайте: все, что сказал, – правда! Я вас впервые вижу и точно не мог бы ничего знать ни о ваших детях, ни о вашем романе, если бы не видение. Просто запомните: вам рано думать о смерти, перед вами лежит долгий путь, и все, что вам сейчас нужно, – не делать глупостей, не совершать необдуманных поступков.
Мне хотелось еще что-то сказать незнакомцу, но он развернулся и ушел так быстро, что я и глазом моргнуть не успела.
– Сумасшедший! — крикнула я ему вслед, но вряд ли за шумом дождя он меня услышал.
Несмотря на то, что в целом разговор произвел на меня странное впечатление, впоследствии я часто о нем вспоминала. И теперь, спустя время, могу сказать, что каждая встреча в нашей жизни не случайна. Она для чего-то нужна. Либо чтобы понять, что-то о себе, либо чтобы чему-то научиться. Но бывают самые важные, особые встречи. Мы называем их судьбоносными. С людьми, которые оставят глубокий след в нашей жизни, или с теми, с кем нам предстоит пройти по жизни рука об руку. Относилось ли наше знакомство с Колдуном к таким встречам? Кто знает? Наверняка я не могу ответить на этот вопрос даже сейчас.
