– Брелок «Личного счета» имеется?
– Да. Пожалуйста! – я протягиваю ей красный пластиковый прямоугольник со штрих-кодом и стилизованным яблочком- логотипом бонусной программы.
Она заучено ловко проводит куском пластика перед всевидящим оком сканера и возвращает его на прилавок.
– Возможно, есть дополнительные бонусы или акционные предложения!?
– Спасибо. Уже – нет.
– Упаковочный пакет нужен!? Какой – большой, средний?
– Не нужен никакой.
– Желаете пополнить мобильный счет? Комиссия за услугу всего лишь…
– Благодарю. Не желаю.
Мне кажется, она даже не слушает ответы и, словно сомнамбула, повторяет вызубренный наизусть текст автоматически, не затрачивая эмоций: это обязательная программа, за невыполнение которой её могут оштрафовать или даже уволить. Её внимательно слушает стоящий рядом охранник, а кассовый аппарат отвечает одобрительным писком каждый раз, когда она проносит мимо него что-либо из моих покупок.
Наконец она выводит на табло окончательный итог, а я достаю из кармана пластиковую платежную карточку.
– Оплата картой! – торжественно сообщает она охраннику, мне и кассовому аппарату. И, наверное, именно в этот момент происходит окончательное вынесение вердикта…
… Все-таки он был очень умный человек. Тот, кто придумал размещать в чеке ближайшего к моему дому супера, чуть пониже адреса и регалий магазина, которые меня никогда не интересовали, и сразу после перечня покупок, который я знал лучше кассира, строчку с предсказанием, пожеланием или советом.
По-моему – очень удачный маркетинговый ход. Действительно, зачем покупателю заморачиваться непристойной величиной итоговой суммы покупки где-то в конце длинной, свернувшейся капризной детской кудряшкой полосы кассовой ленты? Зачем думать о предстоящей необходимости экономить оставшиеся на зарплатной карточке деньги до последней декады только начавшегося месяца, если прямо в середине чека, на уровне глаз, ему уже черным по белому уготована блестящая перспектива.
Сущая и, в общем-то, беспроигрышная безделица. Что-нибудь невыразимо банальное, во что я и сам уже давно перестал верить. Типа: «Ваша честность заслуживает уважения. Будьте особенным», «Вы приносите счастье, которое многие безуспешно ищут» или, на худой конец, – «Способность побеждать принесет Вам успех». Абсолютно понятный и давно известный каждому комплементарный набор общих фраз.
Но ведь работает! Как в полузабытом детстве, когда всегда наперед загадываемо и все же, каждый раз, совершенно неожиданно в моей руке оказывался счастливый трамвайный билетик. Тот, что в обмен на бронзовый алтын протягивала судьба толстой рукой неопрятной тетеньки-кондукторши.
Распорядительница моей судьбы с драгоценным обручальным кольцом рулончика билетов на безымянном пальце и изрядно стертой о женские прелести кожаной сумкой-кошельком, надежно покоящейся между чрезмерно пышными грудями, невозмутимо и непререкаемо возвышалась на своем кондукторском насесте, царя над дребезжащим вагоном. Неповторимая и единственная пролетарская королева маршрута номер «1» в белом, не по фигуре приталенном, кримпленовом жакете и синих заношенных мужских трениках, которые она заправляла в шерстяные носки под стоптанными босоножками.
В счастливом билетике сумма первых трех цифр порядкового номера совпадала со второй тройкой. Билетик надо было обязательно сохранить, а лучше – съесть. Тогда, и только лишь благодаря этому, мама дома не ругала за плохие отметки или порванную одежду и даже, если совпадали семерки или девятки, давала, посылая в угловой магазин за хлебом и макаронами к ужину, лишний двугривенный на пломбир и газировку без сиропа…
Как же после всего этого не верить и в то, что генерируемое печатающим устройством кассового аппарата предсказание неслучайно? Разве что, по мнению иных циничных скептиков, слегка разнится степенью приближения к желаемому счастью в зависимости от величины суммы покупки! Но ведь это всегда можно легко подкорректировать, прикупив здесь же, у кассы, дорогой и совершенно ненужный шоколадный батончик, жевательную резинку или пачку сигарет. Тем более ещё свежо в памяти вчерашнее, чековое, оплаченное первомайской полудюжиной «акционного» экопива «Черниговское» в темных бутылках и десятком вяленых плотвичек, внимательно прочитанное, хотя и не озвученное вслух из-за отсутствия собеседников напутствие: «Ваше тайное желание перемен очевидно. Вы знаете, как поймать и удержать счастье».
Конечно, знаю. И даже пытаюсь написать об этом правдивую, поучительную историю. Чтобы все в тексте было до обыденности просто. Чтобы речь шла только о повседневных, тривиальных вещах, которые происходят или могут произойти не только со мной, но и с любым другим, так понятным мне, одиноким человеком. Возможно даже с соседом, что множество лет живёт надо мной, кричит на телевизор во время футбола и периодически, по пьяни, заливает мне потолок. Хотя я так ни разу и не дал ему за это в морду, не знаю его имени и даже не здороваюсь, когда утром, опаздывая на работу, пытаюсь разминуться с ним на узкой лестничной клетке…
…Уже второй год я живу с выключенным холодильником. Во-первых, потому что по мере сил стараюсь есть только сырые фрукты, овощи и свежесваренные «на один раз» суп или кашу. А во-вторых, потому что меня окончательно достал этот кочующий по всем экранам мира образ киношного супергероя. С его приторно- мужественным лицом. И наигранно-искренним удивлением, с которым он рассматривает в полумраке комнаты перед самой решающей схваткой со злодеем пустынное, как плато к северу от Колорадо, нутро своего ярко освещённого, распахнутого настежь, семисотлитрового сайд бай сайд от «Дженерал Электрик». И медитирует над одиноким, затерявшимся среди полок, неизвестно кем и когда надкусанным и засохшим в одиночестве ломтем пиццы. Или над украшенным сизо-зеленой короной плесени, вскрытым стаканчиком фруктового йогурта.
Я не герой боевика. Мне не надо сражаться со злодеями, хранить вчерашнюю готовку и созерцать прокисший за ночь борщ, а потому я почти каждый день хожу в ближайший супермаркет. Слоняюсь, никуда не торопясь, по торговому залу. Раскланиваюсь со знакомыми. Покупаю на день провизию и с улыбкой сомнения читаю оплаченные карточкой полезные советы и предсказания. Вот и вчера мне был обещан замечательный сон, который окончательно решит мою судьбу…
…Вчерашнее предсказание не обмануло. Я подумал об этом совершенно отчетливо. Это произошло, наверное, в середине ночи. Или же где-то перед самым рассветом, сразу после того, как я досмотрел обещанный сон. Для столь ясного осознания понадобилось необычайно короткое или же наоборот очень длинное мгновение. (Кто его разберет, этот то скачущий, то текущий судорожный ночной темпоритм!). Но точно – лишь за миг до того, как снова безвольно провалиться в столь же сладкую, засасывающую морфееву трясину, теперь уже безо всякой драматургии, диалогов и мастерски выстроенных мизансцен. Правда, вспомнил я о том, что увидел, только днем, совершенно случайно, неожиданно, словно и не было накануне столь поразившего меня осознанного ночного восторга.
В том, на время помирившем меня с реальностью сне, я писал эту историю. Легко, почти без правок набирая текст, за удобным столом у открытого настежь окна в своем рабочем кабинете, где все четыре стены до потолка были уставлены любимыми книгами. Книги рядами теснились в узких шкафах из пропитанных олифой, грубо оструганных деревянных досок, а на солнечно-желтом циклеванном полу лежал толстый сине-кофейный палас. В трёх соседних комнатах нашей большой и уютной квартиры кипела жизнь. О чем-то весело спорили мои чудесные (разве бывают иные!?) дети: мальчик чуть постарше, девочка немного помладше. А красавица жена (разве бывают некрасивые жены!?), отставив на журнальный столик недопитый бокал с красным сухим мерло, в глубоком и уютном кресле обсуждала по телефону столь неуместные в праздничный день, но совершенно не терпящие отлагательства животрепещущие производственные вопросы. И за окнами нашей квартиры после совершенно неожиданного снега в середине апреля уже стремительно начинался по-летнему солнечный и жаркий май, и уже пора было всем вместе спешно оговаривать необходимые летние покупки, и планировать предстоящую семейную поездку куда-нибудь на поросшие лесом карпатские холмы или к теплому морю и…
… я ещё не догадывался, что уже сегодня, во время очередного недолгого посещения супермаркета для покупки безумно подорожавших в преддверии лета овощей и кислых зеленых яблок, перед тем, как отправиться с покупками в свою, давно потерявшую жилой облик одинокую «хрущебу», получу совет, озвученный вдогонку событиям, которые необратимо завершились два года назад. От кого? Наверное, от неназванного, прячущегося многие века на небесах. Того, кто уже давным-давно с безжалостным равнодушием и неподкупной справедливостью исчислил и взвесил все мои былые прегрешения и проступки.
Общеизвестный совет, сгенерированный чутким электронным нутром кассового аппарата №8, столь же важный, сколь и запоздавший:
«Цени то, что у тебя есть, пока время не заставило тебя ценить то, что у тебя было».
