Я снова услышал стук колес «этого» поезда. Или какого-то другого? Нет, маловероятно. Ведь он проезжает всегда в одно и то же время.
Впервые я услышал это «чу-чух-чу-чух» пару недель назад, и с тех пор загадочный состав, которому не нужна железная дорога, регулярно курсировал мимо моего дома. Что же это такое? Плод моего воображения? Или сухопутный летучий голландец, нагоняющий ужас и недоумение на горожан? И главный вопрос: слышит ли этот поезд кто-то, кроме меня?
Я приподнялся на локте и взглянул на окно, скрытое плотными шторами. Они не пропускали ни единого луча света, поэтому я мог ориентироваться только на звук. Казалось, что недалеко от дома проходит стандартный пассажирский состав, в котором люди-муравьи спят, едят пахучую курицу с вареными яйцами или играют в «дурака». Но этого не могло быть. Я посмотрел на экран телефона: три часа ночи. Самое непонятное время суток. Не утро, но и не ночь. Мне кажется, что полуночью стоит называть именно три часа, а не двенадцать.
Может, поговорить с соседями завтра? Ну а что, почему бы и нет? Я позвоню в дверь и спрошу: «Извините, Зинаида Михайловна, не слышали ли вы ночью поезд, который ездит под нашими окнами уже две недели? Нет, не слышали? А вы не слышали, потому что лет двадцать, как оглохли, или потому что поезда не было? Мне пойти к чертовой бабушке? Да, хорошо, спасибо, что не куда-то еще. И вам прекрасного просмотра «Пусть говорят», Зинаида Михайловна, и вам не хворать».
Сама мысль о том, что в нашем районе может появиться загадочный ночной экспресс, была абсурдной. А разговоры о нем были еще абсурднее и грозили признанием меня местным сумасшедшим. Этаким дурачком, которого сторонятся, исподтишка записывают в кружочки в социальных сетях и пересылают друг другу с забавными подписями. Именно так мы в свои не самые лучшие годы поступали со школьной библиотекаршей, Людмилой Петровной, которую скрючило еще в утробе матери, из-за чего она весьма напоминала тигровую креветку. Сейчас я понимал, какими малолетними идиотами мы были, но тогда Людмила Петровна казалась мне одним из главных школьных развлечений.
Я дождался, когда стук колес стихнет, и улегся в постель, перевернув подушку на холодную сторону. Нет, говорить с соседями я точно не стану, я сделаю кое-что другое: выйду завтра ночью на улицу и увижу поезд своими глазами.
Весь следующий день я находился в томительном ожидании ночи. Минуты тянулись, будто слайм в руках малолетки, и я увязал в них по самое горло. Вечером я поставил будильник на два часа ночи и улегся спать, грезя фантастическими поездами, движущимися прямо по воздуху. Кажется, что-то похожее я видел в одном из мультиков Хаяо Миядзаки, которые любил в детстве.
В нужное время я неспешно вышел из подъезда и присел на лавочку, ожидая «свой» состав. Где-то стрекотал сверчок, будто тоже ждал транспорт. Я поёжился, холод проникал под ветровку и щекотал мое тело.
– Вы тоже ждёте поезд?
Я стремительно повернул голову и замер от неожиданности. На скамейке сидела старушка, просто ангел во плоти. Плащик застегнут на молнию, на шее милый платочек, на голове игриво сдвинутый в сторону беретик. Ну просто душка.
– Вы тоже ожидаете поезд? – чуть медленнее проговорила бабуля, видимо, принимая меня за глухого или идиота. Или за того и другого сразу.
– Да, – я кивнул, всё еще разглядывая старушку. – А вы?
– Да, – старушенция тоже кивнула и поудобнее сложила обе руки на набалдашнике трости. – Ждать еще долго, но я люблю подышать ночным воздухом. Мне кажется, ночью воздух какой-то особенный, вы согласны?
– Согласен. А куда вы собираетесь на поезде?
Мне вдруг стало любопытно, что ответит этот божий одуванчик.
– Как куда? – старушка приподняла седые тонкие брови. – На работу!
Что ж, понятно, деменция. Я сочувственно посмотрел на бабулю. Переубеждать её бесполезно, только обижать больного человека и портить нервы себе. Видимо, она сбежала из дома, родня не уследила. Но постойте, раз она слышала поезд, значит, и я ненормальный?!
– А ты куда едешь, мальчик? – почти ласково спросила старушка, наблюдая, как меняется выражение моего лица.
– Да я никуда.
– А зачем тогда ждешь?
– Посмотреть хотел.
– Ну, посмотри, – бабуля усмехнулась.
Мы замолчали. Снова сверчок. Пауза становилась неловкой. Бабуля начала жевать губами.
– А кем вы работаете? – из вежливости поинтересовался я.
– Я-то? Да бесом, – пожала плечами старушка. – Чертом, иначе говоря.
Ну точно маразм. Но явно у неё ситуация хуже моей: я хотя бы всё еще менеджер по продажам, а не бес.
– А давно? – я решил подыграть несчастной бабуле.
– Так уж лет пять, – старушка усмехнулась. – Пенсии-то не хватает, сынок. Вот я и нашла подработку. И себе на безделушки, и внучкам на конфетки. Деда-то уже нет давно, так бы и его к делу пристроила.
– И чем вы занимаетесь в качестве беса?
– Да по-разному, – охотно ответила женщина. – Раньше я в поликлинике очередь занимала в семь утра и никому не давала прохода, у банкомата три часа стояла и снимала пенсию, на рынок с тележкой ездила и этой самой тележкой всем в метро ноги давила… Бывало, в аду какая-то работенка случалась: полы помыть, подмести, булочек начальству напечь. Сейчас меня повысили, я черт второй категории, тут уже посерьезнее обязанности.
– Простите, но как же вы попадаете в ад?
Беседа становилась всё интереснее.
– Так в поликлиннике утром портал открывается, – она снова пожала плечами. – Раньше если в ад нужно, то едешь туда. Сейчас у нас ночные смены, нам этот поезд и организовали. В три часа забирает меня да Матвеевну, только сегодня не придет она: спину скрючило.
– И чем вы занимаетесь ночью?
– Всё-то тебе расскажи, – лукаво улыбнулась бабуля. – Секрет это, производственная тайна. Вот если захочешь сам бесом стать, тогда и узнаешь.
Я уже хотел сострить, но услышал звук приближающегося поезда. Повернув голову, я увидел вдали огни и почувствовал тот особенный запах вагонов, который ощущаешь, стоя на платформе в ожидании состава.
– О, вот и он!
Старушка поднялась на ноги, поправляя плащ, и я заметил кончик тоненького хвоста, свисающий из-под длинной юбки. Хвост явно был настоящий, потому что нетерпеливо дергался из стороны в сторону, прямо как у недовольной кошки.
Поезд приближался, и я наконец разглядел неожиданно обыкновенную электричку, которые курсируют туда-обратно по Подмосковью. На вид она была грязной и невзрачной, будто только что прибыла на Ярославский вокзал, и ехала прямо по асфальту. Электричка остановилась точно перед нами, и я увидел в заляпанных окнах несколько сонных людей. У некоторых из них на голове виднелись маленькие рожки.
– Ну, бывай, сынок, – старушка улыбнулась мне на прощание, и я заметил, как замерцали красным радужки её глаз. – Может, и свидимся еще.
Бабуля бодро запрыгнула в тамбур, и двери вагона захлопнулись прямо за ней. Поезд вновь пришел в движение, и мой первый знакомый бес помахал мне в окно сморщенной рукой.
Я сидел на скамейке, будто прилипший, еще несколько минут. Поезд давно ушел, а я всё никак не мог поверить в происходящее. Но теперь я хотя бы знал, куда едут бабушки по утрам.
Иллюстрация: Вася Ложкин «Чертова бабушка»
