В его взгляде отражался успех. Маленькие золотистые искорки сыпались из его лукавых глаз на все четыре стороны. Она сидела рядом, подогнув правую ногу и смешно выгнув спину. Между ними пробежал чертенок и подмигнул обоим.
– Вы такой загадочный, Миша, – сказала бархатистым грудным голосом. – А купите мне водки!
– Уверены, Марина, что это должна быть именно водка?
– Почему нет?!
Он жестом подозвал официанта, попросил наклониться и что-то шепнул ему.
– Откуда вы взялись на мою голову? – спросила Марина, когда официант отошел.
– Из теплого морского воздуха.
– И чем будете меня покорять? А то ведь обычно я очень непокорная.
– Ничем. Просто вы по уши в меня влюбитесь, потом захотите, дальше расхотите, в общем, все как у людей…
– Как у людей – скучно и банально. А кто вы по профессии?
– Хотите поставить меня на одну из ступенек нарисованной вами социальной лестницы? Или спрашиваете просто из любопытства?
– Хочу… поставить… из любопытства.
– Ладно. По профессии я – ощущатель. А занят, естественно, ощущениями.
– Забавно. То есть, вы меня сейчас ощущаете как профессионал…
– Ну, да.
– И как я вам? – она кокетливо пожала плечами и подмигнула.
Тут подошел официант, на подносе стояла слегка запотевшая полуторалит-ровая бутылка водки и к ней два соленых огурчика. Разлил в рюмки.
– Это мой заказ? – слегка удивилась Марина. – Ах, да, Миша, вы ведь еще и мысли читаете. Вы же этот… как его… ощущенец!
– Ощущатель, – поправил Миша.
– Да без разницы! И в каком это языке есть такое слово?
– Ни в каком. Оно есть в моей трудовой книжке.
– Выходит, за ощущения вам положена пенсия?!
– Конечно.
– Тут без водки точно не обойтись, – Марина залпом осушила рюмку. – Прикалываетесь? Или цену себе набиваете?
– Пытаюсь вам понравиться.
– Не может быть. Это уже что-то новенькое.
– Я, Марина, парень хоть куда, если вы не знали.
– Не знала. И куда?
Михаил наполнил рюмки.
– А вы чем, занимаетесь, если не секрет? – ответил вопросом на вопрос.
– Конечно, секрет… – Марина поменяла ногу. И наклонилась к нему – Но вам откроюсь: дровами, – сказала полушепотом.
– Рубите или колите?
– Еще чего. Сплавляю.
– Понятно, что не сбагриваете.
– Ничего вам не понятно, – снова отстранилась. – Лесосплавом занимаюсь. Уже более 10 лет. Работа однообразная. Каждый день сталкиваюсь с бревном… Лежит себе такое в доме… Зарабатывать не хочет. Пока не сплавлю, не успокоюсь. Как же не ощутили это своим профессиональным чутьем ощущателя?!
– Бывает… у меня узкая специализация. Марина, а Вы читаете прогноз погоды?
– В смысле?
– Так вот, там обычно пишут: температура воздуха, скажем, двадцать восемь градусов, по ощущениям – двадцать шесть, температура моря – двадцать пять, по ощущениям – двадцать два. Это если говорить об ощущениях… У меня очень интересная работа, командировки по всему свету. И ваши ощущения, как любителя, не всегда совпадут с моими, как эксперта.
– Да, я любитель. Я люблю любить… Совпадут.
В конце зала сидели бабушка и кучерявый мальчонка лет 12-ти.
– Ах ты мой купидончик! – сказала бабушка, потрепав его по голове. – Давай доедай кашу и пойдем на море.
Мальчонка хитро улыбнулся и крикнул: «Бабуля, а кто там полетел?»
«Где?» – бабушка посмотрела в окно. В то же мгновенье в зале послышался звук отпущенной тетивы…
Марина выпила вторую рюмку. Посмотрела в глаза Михаилу. И ощутила, что сегодня ее настигнет удача…
1 октября 2014 (Мармарис, Турция), 21 июля 2019 (Киев)
Хвост
Я всматривался и всматривался в нее сквозь розовые очки, и не видел ничего, кроме роскошного хвоста. Был месяц июнь, жара наступала и давила на плечи, руки, на глаза и мозги, воздух был вязким и потным, уличные коты искали лужи и любезно предоставленные миски с водой, чтобы напиться… Луж не было. Как не было и дождей. А так хотелось начать дышать на полную грудь, промокнуть до нитки или хотя бы по щиколотку!
Она была маленькая, аппетитная, с манящими крутыми бедрами и густыми развевающимися даже в безветрие волосами. Но я видел только хвост. Он был шикарный, пышный, тянулся за ней нагло и беззаботно.
Я же был близорук и хвастлив, дотошен и не в меру вспыльчив, а вдобавок имел массу достоинств, о которых вообще никто не знал. И не догадывался. Потому незачем о них говорить… Еще я был невежлив и временами богат. А также болтлив и довольно часто навязчив.
Если бы она знала хотя бы половину из всего, что я вам сказал, вряд ли стала бы меня рассматривать снизу вверх, забавно прищурившись, остановив взгляд на моем брючном ремне, купленном в итальянском магазине на днях, с 80%-ной скидкой. Неожиданно она спросила: «А вы любите море и нудистские пляжи?»
Из-за сильного порыва ветра я не расслышал вопрос и на всякий случай просто загадочно улыбнулся. Она взяла бокал с мартини, сделала глоток и посмотрела бокал на свет.
Ее хвост, который она накручивала, не давал мне покоя, создавая иллюзию третьей силы, живущей по своим законам. Когда-то в детстве я боялся длиннохвостых обезьян, варанов (одного из них когда-то водил по городу на поводке молодой человек, пугая собак и их хозяев), скорпионов, жалящих мгновенно и смертоносно… А в принципе, я не любил неухоженные немытые хвосты.
За ней же тянулся хвост (или это был шлейф) любовников, старых и новых, мужей, бывших и нынешних, хвост бестолковой, несуразной жизни, ее жизни, в которой она была ни хозяйкой, ни слугой, ни воином, ни матерью-героиней, а только любительницей Инстаграма и чрезмерной пластики лица.
Поэтому я не знал, за что ее любить, но, расплывшись в очередной казенной улыбке, достал ручку и поставил свой автограф в контракте о написании про нее очередного бестселлера, после чего положил в карман увесистый конверт с авансом.
Ее хвост задрожал в предвкушении успеха.
28 июля – 8 августа 2021
