Распадаются стены строений старинных.
Словно ветки деревьев, качаются люстры.
Из матрасов глядят сиротливо пружины.
Нелюдимо кругом, нелюдимо и тускло.
По тарелкам размазана пыль толстым слоем.
Терракотовый шкаф извергает обноски.
На полу красный шарф, словно мясо сырое
и осколки разбитых кристаллов Сваровски.
Разворочено брюхо часов ювелирных.
Шестеренки рычат и трещат от безделья.
Спят усталые стрелки средь линий пунктирных
в паутине своей цифровой колыбели.
*****
ET CETERA
На небе полная луна.
висит бесчувственно бледна.
Ее из недр морского дна
на небо вынесла волна.
Волна, взорвавшая покой,
вступая в спор с родной сестрой
с цепи срывая нрав шальной,
на город бросилась ночной.
За ней бежит ее сестра
свирепой подлости полна.
Et cetera, et cetera …
Бежит волна — к спине спина.
А город спит и видит сны
о наводнении новизны,
о нарушении старины…
Раз город спит, и ты усни.
*****
ВИШНЯ
В саду страдала вишня
меж яблонь шелестящих.
Себя считала лишней
она с годами чаще.
На вялых ветках вишни
не зеленели листья.
У вишни время вышло
и у бесспорных истин.
К земле клонилась вишня
под ветром ураганным,
но сжалился Всевышний,
впустив ее в нирвану.
Срубили вишню быстро,
сожгли в костре вечернем.
Казалось мне, что искры
прощались с постмодерном.
