Поздно вечером, в один из предновогодних дней, Вася Лампочкин угрюмо возвращался с работы домой.
Он шёл и мысленно обращался к Деду Морозу:
«Слушай, Дед, хоть ты-то помоги! Уходящий год – совсем ни к чёрту! Ничего не клеится, денег почти нет, праздничного настроения никакого».
Вася задумчиво похлопал себя по груди – по тому месту, где во внутреннем кармане прохудившегося пальто лежал тощий бумажник с единственной стодолларовкой – и эта была заветная денежка, припрятанная на чёрный день. В данном случае – на чёрную новогоднюю ночь, ибо других поступлений не ожидалось. Оно, конечно, с голоду не помрёшь, но и как сказать – праздник на носу, детки, ждущие подарки, да грустная жена, давно смирившаяся с вечными обещаниями Лампочкина отрегулировать финансовые вопросы.
Увы, что-то в этой жизни пошло не по плану…
Снег хрустел под ногами. Морозный воздух щекотал носоглотку. Колючая позёмка водила вокруг неудовлетворённого Василия хоровод.
Вася внутренне взвыл:
«Де-е-ед!!! Пошли мне новогодний подарок – тыщудолларов! Век помнить буду! Ну что тебе стоит, Деда, а?..»
Прохожих в это время на улице уже почти не встречалось. Даже транспорт предпочитал греться в гаражах. Лампочкин свернул в знакомый переулок – тихий, мрачный, узкий и, как правило, совсем безлюдный.
Однако в этот раз впереди мелькнула чья-то тень…
Вася, ссутулясь, продолжал путь вперёд.
– Стоять! – вдруг раздался над ухом хриплый голос. – Это ограбление! Деньги гони, живо!
На Василия откуда-то из темноты был наведен жуткий стальной ствол.
Лампочкин растерянно остановился. Дорогу ему преградил немолодой и очень злой мужчина.
– Я… Это… – пробормотал Вася. – У меня почти ничего нет…
– Давай что есть! – жёсткая рука в перчатке протянулась ладонью вверх, и пальцы её властно задёргались, приглашая наполнить длань.
Вася стоял, ошеломлённый, подавленный. Перепуганный донельзя.
Он попытался было потянуть время, но быстро уразумел, что ситуацию это не спасёт. Дуло пистолета смотрело ему прямо промежду глаз.
Вконец убитый, Лампочкин трясущимися руками вытащил на свет божий свой бумажник.
– Вот… – тихо произнёс он заплетающимся от страха языком. – Здесь всё…
Грабитель без лишних слов схватил свою добычу и мельком глянул содержимое – одновременно не опуская оружие вниз.
Потом поднял хищные глаза на Василия.
– Короче, так! – скомандовал нападавший. – Десять минут стоишь здесь и ждёшь. С места не сходить! Иначе тебе не поздоровится!
Он попятился и, видимо, в последний момент хоть чуть-чуть пожалел обобранную жертву – видок у Лампочкина был ещё тот.
– С наступающим! – бросил бандит уже более миролюбивым тоном. А потом с силой швырнул что-то тяжелое и блестящее в ближайший сугроб.
И был таков.
Вася стоял и молча плакал. От обиды, от отчаяния, от несправедливости судьбы.
«Деда! – воззвал он, подняв к небу мокрые от слёз глаза. – Я тебя просил вовсе не о том! Зачем ты, зачем ты так…»
Он обречённо огляделся. Покрутил головой. Уставился на дыру в снегу – в том месте, куда разбойник запулил что-то там своё, разбойничье.
Присел перед сугробом.
Запустил руку в холоднючий снег…
Покопался там…
И вытащил пистолет.
Влажный и твёрдый.
Поднёс к глазам.
Осмотрел.
Так и есть – это была добротно сделанная зажигалка, которую почти не отличить от настоящего боевого оружия – тем более в темноте.
Василий хмуро повертел в руках свою находку.
Тем временем оттуда – из глубины переулка – послышались чьи-то, хрустящие по снегу, торопливые шаги. Некто, судя по всему, спешил домой, возвращаясь в предпраздничный день из города.
Вася замер.
Отошёл к стене и попытался слиться с ней в единое целое…
Из темноты вышел прохожий. Хорошо одетый, интеллигентного вида, судя по всему, не безденежный.
Лампочкин попытался придать своему голосу так необходимую хрипотцу:
– Стой! Это ограбление!! Деньги гони, быстро!!!
И вытянул в сторону встреченного человека ствол.
Интеллигент слегка опешил. Помедлил. Как-то нервно дёрнул головой.
– Не стреляйте, не стреляйте, пожалуйста, – пробормотал. – Давайте всё решим по-хорошему. У меня тут есть немного налички…
Он неуверенным движением протянул Васе изящный кожаный кошелёк.
Василий взял. На ощупь почувствовал, насколько тот полон.
– Короче, так! – грозно сказал Лампочкин. – Десять минут будешь стоять здесь, на месте, и ждать. Никуда не уходить! Иначе тебе не поздоровится!
Ограбленный прохожий кивнул.
Вася, всё время оглядываясь, отошёл от него на несколько шагов и с размаху швырнул муляж пистолета в снег.
– С наступающим! – уже более дружелюбным тоном сообщил он напоследок своей несчастной жертве. И нырнул в спасительный ночной мрак…
Прошёл с десяток-другой метров по снегу. Прислушался: нет ли погони? Аккуратно, чтобы не шуметь, заглянул в так неожиданно доставшийся кошелёк. Осознал, что внутри лежит довольно толстая пачка стодолларовых купюр.
Пересчитывать не стал. Неуклюже спрятал трофей во внутренний карман старенького пальто, поглубже.
Воздел лицо к небу и тихонько сказал:
«Ой, Деда, зря я на тебя наезжал… Ты своё дело знаешь! Я попросил – ты сделал!»
И, подумав, закончил:
«Спасибо Деду за победу!»
Осторожно тронулся в путь, стараясь никому не попасться на глаза по дороге домой.
Но, отойдя ещё на несколько шагов, всё же обернулся– на всякий случай – и бросил прощальный взгляд туда – в проём между стенами узкого и мрачного закопчённого переулка.
Заметил там – а может, скорее, почувствовал –притаившуюся тень с пистолетом.
А затем… Затем с чувством облегчения растворился в темноте.
С НОВЫМ ГОДОМ, ГОСПОДИН ПРЕЗИДЕНТ!
…Часы пробили двенадцать ударов, и наступил Новый год.
Мы чокнулись, как и положено, – я шампанским, хозяева дома, где я коротал ночь, водкой. Дружно вздрогнули и пожелали друг другу всего-всего-всего. Я почти не употреблял спиртного и сегодня сделал исключение ради приятелей и праздника; приглашающая сторона же уже была сильно хорошенькой и держалась на ногах исключительно для того, чтобы упасть лицом в оливье после традиционной дюжины ударов, а не до неё.
Выпив, закусив, мы, по ходу, посетовали на то, что бою кремлевских курантов в этот раз не предшествовало ставшее привычным поздравление по телевизору Президента. Но не было, так не было, что ж… Во всяком случае всей новогодней мишуры хватало и без того, и тем более на столе бушевало море алкоголя.
За окном раздалась пальба. Это ошалевшие граждане пускали ракеты, взрывали пиротехнические бомбочки, стреляли петардами, устраивали фейерверки и т.д. Небо озарилось разноцветными гремучими сполохами, и тьма стала похожей на радужный шестицветный флаг.
– Друзья, айда во двор, посмотрим? А? – предложил я.
– Чего смотреть-то? Ик!.. С балкона вон всё видно… –пробормотал хозяин и приложился к очередной рюмке.
– Тогда я сам, на пять минут, сбегаю… – Мне было совершенно невыносимо сидеть в такой момент в тесной квартире, тем более чужой. Я выскочил в подъезд, оттуда – на заснеженную улицу и, задрав голову, с замиранием сердца глядел на мерцание пороховых вспышек, сопровождаемое грохотом и бабахом справа и слева, и вообще везде.
«Интересно, – думал я, – а кто мне первым на мобилупозвонит? Говорят, от этого звонка весь год зависит…»
И тут, как по команде, у меня заиграла мелодия входящего вызова. Кстати, я установил себе «Боже, царя храни». Достав телефон из широких штанин, бросил быстрый взгляд на экран – там, однако, горело только: «Номер не определён». Странно. Но, блин, приятно, в такую-тоночь…
Я ответил на вызов – закрывая уши от боевых действий окончательно свихнувшихся горожан.
«Внимание, с Вами будет говорить Президент нашей великой Родины, – сообщила мне в трубку какая-то девушка. – Не отключайтесь. Оставайтесь на линии».
– Что-о?! – заорал я в ответ. – Тут ни хрена не слышно! Я не понял!..
И в тот же миг сообразил, что пальба на улице как-то вдруг сразу прекратилась, во всяком случае, почти; последние свои слова я прокричал чуть ли не в полной тишине, воцарившейся среди сугробов.
«Президент Вас хочет поздравить! – громко и строго сказала позвонившая мне девушка. – Вы должны понимать, какая это честь». Далее последовал щелчок, и за ним – в трубке – небольшая многообещающая пауза.
«Чепуха какая-то, – подумал про себя я. – Ребята разыграть меня захотели…»
И тут же услышал голос ЕГО. Да, ЕГО САМОГО, без дураков. Если меня и хотел кто-то подколоть, то, должен признаться, у него получилось очень натурально, прямо не отличишь. На мгновение я потерял дар речи.
«Здравствуйте, Василий, – сказал в трубке Президент, и голос его был тёплый, заботливый, проникновенный. –Только что наступил Новый, исключительно благоприятный для нас год, и я счел своим долгом позвонить, в первую очередь, вам лично – чтобы поздравить».
У меня пересохло в горле. Верить в такую фантастику не хотелось.
– Это… – я пытался подыскать нужные слова. – Меня на понт хотят взять, что ли?.. Дурачка из меня делаете?..
«Зря вы так! – Президент казался обиженным. – Вы ведь Василий Иванович Лампочкин, родился 15 октября 1960 года, окончил среднюю школу номер восемь в Биробиджане, с четырьмя двойками, дважды неудачно поступал в МГИМО и ВГИК, работал слесарем на Челябинском тракторном заводе, в настоящее время разведен, трое детей, живущих с матерью, привлекался за неуплату алиментов, любовница Зинка с плодоовощной базы, вы встречаетесь по средам, пятницам и воскресеньям по адресу: пер. Челубея и Пересвета, 13, с шести до восьми часов. Я правильно позвонил?»
– Правильно… – пробормотал я, растерянный донельзя. –Слушаю Вас, господин Президент…
«Так вот, продолжаю, – неслось из трубки, всё тем же удивительным тоном, чутким, отеческим. – Новый год наступил. Как всегда, мы с волнением ждём этот праздник. Загадываем желания, дарим друг другу подарки. Радуемся замечательной традиции встречать Новый год в семейном кругу, с родными для нас людьми и друзьями. Атмосфера добра, внимания и щедрости согревает наши сердца. Открывает их для светлых помыслов и благородных дел, вселяет надежду…»
Мне внезапно пришла в голову мысль попросить у Президента поддержки в некоторых вопросах – раз уж у нас с ним разговор тет-а-тет. Вспомнилось, как посадили друга – за то, что его на дороге случайно переехал мажор, попался некстати. И еще о неприятностях у соседки – она заведующая библиотекой, и ей в фонды подкинули литературу враждебного государства, «Кобзарь» Шевченко. А также пришла на ум судьба нашего бывшего директора – его взяли за то, что отремонтировал за свой счет сельский ДК, силовики оформили расчет с подрядчиком как взятку. Захотелось сказать и о дворничихе из Средней Азии, умершей при родах во дворе роддома, так как ее не пустили на порог. И о знакомой девушке, на которую ополчились власти из-за репоста в интернете…
– Господин Президент, – торопливо сказал я, – и Вас поздравляю с Новым годом! Я хотел Вас попросить…
«Подождите, не перебивайте, – ответили в трубке. – Я не закончил. Я прекрасно знаю обо всех ваших проблемах, и поверьте – мои люди взяли их на контроль. Так вот. Из счастья и успехов каждого человека складывается процветание нашей Родины. Любовь к Родине – одно из самых мощных, возвышающих чувств. Дорогой Василий, сейчас, когда мы подводим итоги уходящего года, хотел бы искренне поблагодарить вас за верность и солидарность с нашей политикой, за глубокие чувства правды, чести, справедливости, ответственности за судьбу своей страны. За неизменную готовность отстаивать интересы Родины, быть вместе с ней и в дни триумфа, и в пору испытаний. Добиваться исполнения наших самых смелых и масштабных планов…»
– А-а-а-а!!! – кто-то завопил под боком. Мимо меня промчалась женщина, потрясая мобильным телефоном. –Со мной говорит НАШ ПРЕЗИДЕНТ!!! – закричала она на бегу. – Представляете?! Сам! Президент! Говорит! Со мной! А-а-а-а!.. – и скрылась в темноте.
Мимо проехал автобус – наверное, первый в Новом году. В его ярко освещённом салоне я увидел кучу народа в шубах, зимних пальто и меховых шапках; все пассажиры с трепетом держали в руках телефоны и благоговейно слушали, что им говорят в трубке невидимые собеседники. На их лицах сияло непередаваемое блаженство, они светились от гордости, и чувствовалось, что душой и сердцем они не здесь.
Даже водитель автобуса вёл машину – и одновременно говорил с кем-то по телефону, вернее, внимал звонившему, и тихая радость играла на его светлом челе.
«В наступившем году нам вместе предстоит решить немало задач, – продолжал поздравлять меня Президент. – И год будет таким, каким мы сами его сделаем, насколько эффективно, творчески, результативно будет трудиться каждый из нас. Других рецептов просто нет. Мы должны выполнить, реализовать всё намеченное, ради себя, ради наших детей, ради Родины… Василий! Пора сказать самые тёплые слова своим близким. Сказать им спасибо за понимание и надёжность, за терпение и заботу. Чем больше будет доброты и любви, тем увереннее и сильнее мы будем. А значит, и успеха обязательно добьёмся! С Новым годом вас, Василий, с новым счастьем!»
– Сейчас, сейчас, – бормотал я сам про себя, – сейчас нужно сказать ему, что зарплату задерживают уже полгода, и цены на базаре под праздник взвинтились в десять раз! И что дорога, которая ведет к нашему учреждению, – ее отремонтировали несколько месяцев назад – просто рассыпалась в прах, из-за некачественного асфальта…
Но в трубке послышался ещё один щелчок – мой собеседник отключился. Зато, вместо него, я услышал девушку, ту же самую, что и в начале, и она напомнила: «Вы сейчас говорили с Президентом нашей страны.Спасибо за внимание!»
Дальше последовали гудки…
Я стоял, посреди ночной заснеженной улицы, потрясённый, с телефоном в руке. И вдруг ощутил прилив какой-то сумасшедшей энергии, наполнявшей меня по самую макушку. Я понимал, что нынешний разговор, нынешнее поздравление – это аванс, который мне выдан не просто так, он свидетельствует о высочайшем довериимне как патриоту и гражданину.
Я ничуть не обратил внимания на то, как забегали вокруг меня подвыпившие горожане – те самые, что взрывали пиротехнику пять минут назад. Как они вопили до одурения: мол, нам только что позвонил Президент!Самолично, не посчитал за труд поздравить с Новым годом! Пре-зи-дент! ПРЕ-ЗИ-ДЕНТ!!!
Я понимал, что это смешно – не мог же, в самом деле, глава государства звонить каждому, тем более в такую важную, ответственную минуту. Пусть ТЕ думают, что хотят, утверждают, что хотят. Я-то в действительностизнаю, КОМУ ИМЕННО позвонил ОН САМЫЙ.
Я гордился, и сердце моё пело. Как будто заново родился! С восторгом взглянул в небеса. Смотрел – и видел там мириады звёзд, ставших свидетелями этого удивительного, выдающегося, потрясающего события. Хотелось жить и действовать!
Я выпрямился. Приосанился. Проникся. И понял, что в Новом году готов идти с новыми силами в новый бой.
