ЧЕМОДАНЧИК
Этот Чемоданчик стоял у окна 6-го вагона поезда №627, который ехал вполне себе тихо из Житомира на Бердичев. А чего об этом трубить на всю черту осёдлости. Ну, это, если бы дело касалось обычного чемоданчика, едущего у обычного окна обычного вагона обычного поезда, едущего из Житомира на Бердичев. Но! Этот Чемоданчик принадлежал тёще некоего Моше Мозеса из штетла Липска, которая в этом поезде не ехала, равно как и сам штетл Липск. Зачем бы это тёще некоего Моше Мозеса и штетлу Липск ехать из Житомира на Бердичев в поезда № 627. Если вот есть сам некий Моше Мозес, который, как хороший зять, может отвезти тёщин (глаза бы её не видели) чемоданчик другому зятю тёщи Моше Мозеса по имени Исай, который работает в Бердичеве скорняком для шуб бердичевских дам. Из-за чего в окрестностях Бердичева давно не слышали лая собак и мартовских воплей котов.
И что в этом чемоданчике хранится, сам Моше Мозес ни сном — ни духом понятия не имел. Да и зачем Моше Мозесу эти знания, ему дали поручение отвезти тёщин чемоданчик в Бердичев, вот он и везёт. Точнее говоря, везёт поезд №627 в лице вагона №6. Лишние знания умножают скорби.
И тут по вдоль вагона №6 этого самого поезда №627 идёт какой-то шмок, элегантный, как рояль фирмы Блютнер, что стоит в салоне мадам Штуцер, что живёт на Кольцовской улице города Житомира в доме 17 недалеко от синагоги. И что делал этот рояль в доме 17, по Кольцовской улице города Житомира Моше Мозес не знал, да и зачем ему лишнее знание?! Знания умножают скорби. Мало Моше Мозесу своих скорбей?! Я вас умоляю! Если у него есть высшее образование. А что это за высшее образование, я не знаю. Зачем? Я же сказал, что знания умножают скорби. Мало мне своих скорбей? Я вас умоляю! Если у меня есть высшее образование. А какое не скажу, потому что зачем вам лишние знания?
Так вот этот элегантный как рояль Блютнер шмок просит Моше Мозеса убрать своё чемоданчик. Мол, убери свой чемоданчик от окна. Так, как будто он не может переступить через этот стоящий у этого окна чемоданчик! Так, как будто этот шмок и есть этот самый рояль Блютнер, который может только катиться, а не переступать через стоящие у окон вагонов чемоданчики.
Но Моше Мозес чемоданчик убирать не соглашается. Потому что это чемоданчик не его, а тёщи. Которая отправила его своему второму зятю Исаю, cкорняку города Бердичева. И поставила его у этого самого окна не для того, чтобы Моше Липкер его убрал по требования какого-то элегантного рояля Блютнер. Сколько в мире роялей Блютнер?!.. И что, всех их слушать?!.. Сегодня он просит убрать от окна чемоданчик, а завтра попросит зарезать родную мать, убить отца и утопить в колодце младшую сестрёнку. А?! Каков негодяй!
Вот почему Моше Мозес говорит, мол, я не уберу чемоданчик, потому что сегодня ты просишь убрать чемоданчик, а завтра попросишь зарезать родную мать, убить отца и утопить в колодце младшую сестрёнку. А? Каков негодяй!
От этой логики шмок Блютнер несколько сходит с ума и становится похожим на сошедшего с ума рояля Блютнер. Вы можете себе представить себе сумасшедший рояль Блютнер? Нет? Так вот я вам расскажу. Это психически больной рояль Блютнер!!! В нём всего одна октава, в которой к тому же нет ноты «Ля»! То-есть она есть, но на месте ноты «соль»! А из двух нот «до» есть только одно! Вместо ноты «ре»! Которая и считает себя этой самой нотой «соль»!
Вот такой вот на выходе получился шмок Блютнер после речи Моше Мозеса. И он горько заплакал. Так горько, как только могут плакать рояли Блютнер. Если бы выставить в музее плачущий рояль Блютнер, то весь день бы в музее торчали ротозеи.
А когда у него кончились слёзы, а рано или поздно слёзы кончаются, как и всё на белом свете, то шмок пригрозил выкинуть в окно чемоданчик. В то окно, у которого он стоял. Не тащить же его к другому окну?.. Когда есть вот это вот окно! Но тут случился казус. Это окно оказалось закрыто. И шмок опять заплакал (нашлись какие-то резервные слёзы), и стал колотиться головой об это самое окно. Которое от этого колотенья разбилось. А вы бы не разбились, если бы об вас колотился рояль Блютнер?!
И Моше Мозес выкинул в обнажённое окно шмока Блютнер. Потому что уж очень достал!
И привёз тёщин чемоданчик второму тёщиному зятю скорняку Исаю в город Бердичев. И получил за это тысячу рублёв ассигнациями. А уж, что в этом тёщином чемоданчике было: опиум, конопля или какой другой марафет, Моше не знал. Потому что знания умножают скорби.
А зачем человеку лишние скорби?
Ча-ча-ча!
ШАРФ ГОЛУБОЙ
Тут у нас в Житомире один еврей голубых кровей не в смысле гомосексуальной направленности тела, а в смысле родовитости рода, мол, самые старые старожилы из его рода помнят, что один из его предков дружил домами с Моисеем. А каким Моисеем, в точности самые старые старожилы не помнят. Так что, возможно, это был тот самый Моисей, который вывел евреев из Египта и привёл частично к нам в Житомир. И фамилия этого самого моисеева была Шарф. И все наши евреи называли его по-простому фамильярно Шарф Голубой. В отличие от других Шарфов, которых, правда, в Житомире не существовало быть.
И этот самый Голубой Шарф болтался у нас в Житомире среди других наших евреев без никаких занятий. И наши евреи в память за его предка подкармливали его, чем Бог им послал. А он за это пел им песни разного содержания и рассказывал разные хохмы. На рождение детей, бармицве первой брачной ночи и прочие развлечения типа похорон и прочих еврейских праздниках. Или – наоборот. Сначала он им пел и говорил хохмы на рождение детей, бармицве первой брачной ночи и прочие развлечения типа похорон и других еврейских праздниках, а уж потом его подкармливали, чем Бог послал. И даже подпаивали.
И как-то на Симхат Тору одна мейдале по имени Соня подарила Голубому Шарфу собственноручно связанный голубой шарф, после чего Голубой Шарф влюбился в Соню без всяких отлагательств. Или наоборот. Может, он сначала влюбился, а потом уже она подарила ему собственноручно связанный голубой шарф. А раз мейдале дарит еврею что-то, то это намекает, что и мейдале отвечает еврею, а конкретно Голубому Шарфу, типа — не против.
Но! У этой мейдале Сони были родители, потому что у нас в Житомире не бывает мейдале, которые бы родились без родителей! Может, в Конотопе или ещё где в Варшаве — да, но у нас в Житомире – неприлично. И были они сильно не бедные евреи. Аба Сони Файтель Гимпельсон был коммерсантом. Во всяком случае так он себя представлял. А маме Эсфирь была женой коммерсанта, что ещё не беднее, чем просто коммерсант.
Так вот родители этой самой Сони от греха (Голубого Шарфа) подальше увезли эту самую Соню в Бердичев, мол, ищи-свищи её в Бердичеве. В тайне от Голубого Шарфа.
И Шарф Голубой в своём голубом шарфе шастает по Житомиру в поисках Сони. И задаётся вопросом, типа вот эта улица, вот этот дом, а предмета влюблённости в смысле Сони в доме нет, как нет, Куда делась мейдале, моя хорошая, моя красивая Соня?
И на этот плач из дома выходит пожилая еврейка мадам Кушнир, купившая этот дом и любуется этим плачем а идише Ярослава. А потом в её большое сердце вселяется жалость, и она говорит Голубому Шарфу, мол, что ты вьёшься, Шарф Голубой, над этой улицей, над этим домом, когда барышню Соню, в которую ты влюблён, ноченькой тёмной, ноченькой лунной вывезли в Бердичев на предмет провести её под хупой с другим коммерсантом, старым Менделем Кругом , разлюбезным дружком абы Сони Файтеля Гимпельсона. Ну, да старый, ну, да уродливый, так — тем лучше, быстрее умрёт, и его коммерция перейдёт к Файтелю.
И вот Шарф Голубой едет в Бердичев к своей тётке Анне, очень мудрой тётке, и задаёт прямой наводящий вопрос мол тётя, как быть, мол, Соню не разлюбить, мол, в груди горит огонь желаний и Соню мне не разлюбить, и что делать, тётя?
А у тёти Анны в это время пил чай грузинский человек из Грузии по имени Вано, который привёз к тёте Анне груз мандаринов. И вот этот грузин Вано из Грузии говорит Шарфу Голубому, что если уж такой огонь желаний разгорелся, то Соню по старинному грузинскому обычаю нужно просто украсть. И не важно, что Щарф, мягко говоря, не грузин, но почему бы не позаимствовать хороший обычай. Мол, пользуются же евреи арабским цифрами, и ничего! И тётя Анна и Голубой Шарф подумали, что грузины умнее евреев. В данном конкретном случае.
И вот Шарф Голубой в своём голубом шарфе шастает по Бердичеву с вопросом, где находится улица и где на этой улице находится дом, в котором находится Соня? Мол, я в неё влюблён и хочу её украсть на предмет мол, честным пирком да на свадебку.
Но евреям Бердичева вовсе не близка идея воровства барышень на предмет и вообще! Типа, «не укради» Всевышний не отменял. И никто не слышал, чтобы он сделал исключения для грузин и примкнувшего к ним по межнациональному обмену Голубому Шарфу с его идиотским голубым шарфом.
И на шум мордобоя, в котором сошлись местные евреи и грузины, прибывшие с грузом чая, бочкового вина Саперави, лаврового листа, винограда и мандаринов, о которых я уже говорил, появляются аба Файтель и старый жених Мендель Круг. Вообще-то они пришли прикупить оптом чай, бочковое вино Саперави лавровый лист, виноград и мандарины, о которых я уже говорил. Но тут они попали в этот мордобой. Вместо прикупить оптом чай, бочковое вино Саперави, лавровый лист, виноград и мандарины, о которых я уже говорил.
И совершенно случайно Мендель Круг захлебнулся в бочке вина Саперави. Как это случилось?! Почему?! Никто до сих пор не может этого объяснить. А аба Файтель объелся чаем, виноградом и мандаринами. Но прежде, чем подавиться лавровым листом, он сообщил, где находится улица и дом, где обливается горючими слезами барышня Соня, в которую влюблён Голубой Шарф. И уже раскинута хупа, шатёр, под которым местный раввин реб Яков готовится провести Соню и Менделя Круга.
И реб Якову уже заплачено! И выхода нет. Как и Менделя Круга. И вот…
Прошли Соня и Шарф Голубой под хупой, и пришла ночка, ночка лунная…
Крутится вертится шарф голубой.
Крутится, вертится над головой.
Кавалер барышню в вихре кружит…
Пара влюблённая в небо летит.
…А объединённая коммерция Файтеля и старого Менделя Круга стала называться имя «Привет из Кавказа Голубого Шарфа».
(Текст песни – народный)
ТРАМ-ТАМ-ТАМ…
Жил-был в одном штетле парень по имени Иссахар. И был он из хорошей, но бедной семьи. Что значит, «из хорошей, но бедной», спросите вы, и я вам отвечу. Аба Иссахара Ефим Матвеич Гольдштейн был меламедом в хедере. А чтобы вы знали, меламедам в хедерах платили немного, чтобы не сказать мало. Потому что, если можно платить немного, чтобы не сказать мало, то почему нужно платить много? Маме Иссахара была белошвейкой, шила бельё евреям и еврейкам нашего штетла. А так как евреев и евреек в нашем штетле было мало, то и белья им тоже нужно было мало. А если белья нужно мало, то откуда денег за бельё будет много?! Вот откуда в моём тесте взялось слово «бедной». А откуда появилось слово «хорошей», так я вам скажу. Они оба-два и Иссахар любили друг друга, не жаловались и принимали своё положение спокойно. Не закатывали глаза ввысь, не заламывали руки и не вопили на весь штетл, за что, Адонаи, за что!?
А Иссахар закончил хедер и каким-то образом выучил русский язык. Где и каким образом он его выучил, никто в штетле не знал. Как никто не знал, откуда и остальные евреи выучили русский язык. А как его не выучить, когда все еврее в штетле ругались между собой по-русски, чтобы дети не понимали, о чём ругаются между собой взрослые. Ну, и потому что русский язык для этого дела очень приспособлен. И даже очень красив. Так вот Иссахар и говорил на нём. И даже писал.
И вот он вошёл в возраст, когда неясные томления становятся плотскими желаниями. И вот однажды он, томимый любовным жаром, на русском языке написал текст:
Сомнениями терзаем, не могу уснуть,
Хочется полюбить девушку всем сердцем,
Но неизвестно, какую и где найти её на всём белом свете.
Мол, сердце подскажи,
Какой именно девушке это самое сердце отдать.
И так далее, и тому подобное. Поэт, одним словом.
И в это же самое время в другом штетле в семье богатого негоцианта москательными товарами Нохума Мозеля подрастала девушка Маня-Мириам, и у неё, чтобы вы думали, тоже было сердце! И это самое сердце стучала тук-тук-тук на предмет, ну вы меня понимаете. И не только сердце, ну вы меня понимаете.
И родители Мани-Мириам берегли её пуще зеницы ока, что бы упаси Б-г, ну вы меня понимаете.
И эта Ман Мириам стала свои чувства изливать на бумаге. И в отличие от Иссахара, русского языка не знала, и излила их на идиш.
А постольку-поскольку мои читатели не целиком и полностью идиш владеют, реб Матвей Ефимыч Штейн идишем владел хорошо, и перевёл текст для вас на русский язык. А так как поэт из него был так себе, а почему он должен быть поэтом не так себе, если он был простым биндюжником и русским языком владел, чтобы на нём ругаться. Потому что, как может биндюжник ругаться на другом языке?! Так вот Маня Мириам написала на идиш, а Матвей Ефимыч Штейн перевёл:
Что в этом мире растёт без дождя?
Что же, ответь, в мире может вечно гореть?
Что же всерьёз может вечно плакать без слёз?
Только любовь может расти без дождя,
Только любовь может вечно гореть,
Только любовь может всерьёз плакать без слёз.
Вот так вот страдала Маня Мириам Мозель!
И вот однажды по весне, самое оно для любви, Иссахар с семьёй и Маня Мириам со своей семьёй перед Шаббатом приехали в Бердичев на Ярмарку, и там Иссахар и Маня Мириам встретились,
Иссахар – с Лизой, дочкой кантора Фроима Каценеленбогена.
А Маня Мириам — с Саулом, сыном ювелира Цукермана.
И обе-две пары в одно и то же время прошли под хупой.
Тум бала, тум бала, тум балалайка,
Тум бала, тум бала, тум балала.
Тум балалайка, шпиль балалайка,
Тум балалайка, тум балала…
Мазел!
(Текст – народный)
НОЧКА ТЁМНАЯ
Ах, ты ночь тёмная… Ах, ты ночь безлунная. Ах, ты, ночь ненастная… На всю Греческую площадь качается одинокий электрический фонарь. И то, если его не собьёт какой-то бессмысленный хулиган. И ветер, ветер на всём белом свете. И вот в этом беспросветье стоит девица, так себе лет 20-ти, а то все 20 с половиной. И так себе ничего на лицо. Когда фонарь горит. А когда не горит, то кто ж его знает… И зовут её Хая…
А невдалеке в доме 16 нэпмана по пекарскому делу Гриши Гольденвасера (это ж надо такую фамилию носить) собралась компания по воровскому делу. На предмет грабежа другого нэпмана Изи Глоссенвассера (это ж надо такую фамилию носить) по тоже пекарскому делу. Ну, и ещё он занимался продажей водки из форточки подвала дома 18.
И эта девица Хая была дочечкой Гриши Голденвассера.
Так вот воровская семйка и собиралась грубо, в наглую, обнести водку Изи Глоссенвассера. Потому что нельзя же такую фамилию носить! Ну, и потому что нельзя подрывать дело Гриши Гольденвассера, фамилия как фамилия, который тоже торговал водкой из форточки подвала дома 16. Потому что, пекарское дело особой прибыли в ночное время не приносит. Кому нужна французская булка прочие сушки-баранки в 3 часа ночи. Разве что корочка ржаного хлебца на предмет занюхать стакашку водчонки. Но ржаной хлебец корочками не продаётся.
Опять же Глоссервассер днём зарабатывал конкуренцией Гольденвассера по пекарскому делу. Сволочь такая»
Так вот фамилия Гольденвассеров в полном составе размышляла, как гробануть водку и конкурента по пекарскому делу. Папа Гольденвассеров Гриша сам уважал выпить водчонки под ржаную корочку. А конкурентов, наоборот, не уважал. Вот такая вот у него было идиосинкразия на конкурентов. А вы бы уважали людей, которых мешают вашему гешефту?! К тому же людей с такой фамилией, как Глоссенвассер?! А?…
Хотя – какая никакая копейка в семье водилась, потому что все члены семьи имели себе и другие геншефты. Жена Гриши Фаина немножко подрабатывала уборщицей у ювелира Хайма Флигельвассера (ну, и фамилия) и торговлей своим телом, которое в наших местах давало небольшую (малую) прибыль. Потому что денежные клиенты кучковались в борделе тёти Песи. Типа комфорт и чистая постель. И девочки, что надо – дочечки 16-ти, а то и 16-ти с половиной лет!
А в нашем случае, ежели мущщина шёл по нетрезвости по Греческой площади, то его Фаине приходилось вместе с мужем Гришей брать силой.
Младшая сестра Хаи Ханна, которая была на лицо — не очень, чтобы ей платили за любовь, сама очень любила эту любовь. Так что ей самой за любовь приходилось платить. Мущщинам из фамилии Глоссенвассеров.
Сыночек Шмуль трудился щипачём на трамвайной линии «Привоз – дача Ковалевского». Он был неплохим щипачом, но уж очень неприбыльная линия, так что, когда его всё-таки ловили, то били не сильно. Грех утюжить мальца за полтинник- гривенник! Так… До первой кровянки…
И вот, значит, семейство Гольденвассеров обсуждает пути грабежа, а девица Хая стоит на стрёме, типа когда Гольденвассеры пойдут на воровской грабёж Глоссенвассеров, может, вдруг из-за угла со стороны Дерибасовской вывернется пристав Перегудов Афанасий Никитич, он вечно шастает по ночам, мильтон (мент) он и есть мильтон (мент), и на лапу не берёт, тем более Изя Глоссенвассер его материально мотивирует, и может повязать всю семейную хевру. И вот на этот счёт девица Хая и стоит под этим качающимся фонарём. Чтобы сигнал подавать.
Чтобы вышеупомянутая хевра действовала в духе времени явления Перегудова Афанасия Никитича ночному народу на Греческой площади в лице Хаи Гольденвассер.
И вот когда все ножи Гольденвассеров обнажены и их же револьверы заряжены на предмет грабежа Глоссенвассеров, тут же и появляется вышеупомянутый мильтон (мент). И тут же со стрёмы раздаётся словесный пароль Хаи Григорьевны Гольденвассер:
Горячи бублики
Для нашей публики,
Гони-ка рублики,
Народ, скорей!
И в ночь ненастную…
И тут-то и случился такой абгемахт: бубликами-то Хая обзавестись не озаботилась! Потому что, кому в ночь ненастную нужны горячи бублики?
Короче говоря, пристав (мильтон) Перегудов Афанасий Никитич повязал преступную хевру Гольденвассеров!
И сам грабанул семейство Глоссенвассеров.
Мильтон он и есть мильтон!
(Текст Я.Ядов)
ЮБИЛЕЙ
В еврейской ресторации «У Сары» города Москва, а может быть, это было не «У Сары», а «У Хаи», и город — не Москва, а Кишинёв, в зале для приватных встреч состоялся юбилей Моисея Гиперштерна, владельца табачной фирмы, который уже много лет держал бизнес по производству палёных сигарет «Винстон», «Пэл-Мэл», и «Кэмэл». И вот этому Моисею стукнуло 100 лет. Согласитесь, это более, чем достойный возраст, чтобы отметить его в зале приватных встреч ресторана «У Сары». (Название условное).
И вот в ресторации собрался цвет табачного бизнеса со всей Ойкумены. Потому что со времён Колумба (крещёного еврея?) его (бизнес) держали евреи. Крещёные и некрещеные. Ну, и не евреи — тоже.
Из Америки (Северной) приехали Генри Томпсон (Гирш Смилович), производитель палёных сигар «Партагас» для барбудос братьев Кастро. Ходили слухи, что в гроб с Че Геварой положили коробку сигар Гирша Смиловича. Как заниматься экспортом революции отсюда – туда без палёных сигар «Партагас»?! А?! Я вам спрашиваю?
Из Южной Америке прибыл Симон Цви Боливар, делающий пенковые трубки «Данхилл» из опилок джунглей Амазонки. Его трубки пользовали Шерлок Холмс, Сталин и бабушка Гарика Сукачёва. Ну, и Василий Ливанов роли Шерлока Холмса. И! Если про какого-то еврея говорят, что он родился с серебряной ложкой во рту, то Шура Ширвиндт родился во рту с пенковой трубкиой «Данхилл» из опилок джунглей Амазонки от Симона Цви Боливара.
Кстати, Иосиф Виссарианович Сталин, набивал трубку от Симона Цви Боливар табаком из палёных папирос «Герцеговина Флор» от брата Симона Цви Боливара Соломона Цви Боливара.
Из Англии прилетели наследники Уинстона Черчилля, дистрибьюторы палёных сигарет «Уинстон». Им не раз били морду наследники Гирша Смиловича, мотивируя, что Черчиль курил палёные сигары «Винстон» ихнего предка. А не фейковый «Винстон» Грицко Володимировича Розенклотца из Винницы. Которым торговали наследники Уинстона Черчиля. Что и может подтвердить сам Гирш Смилович, который вот тут он есть. Если поймёт, о чём идёт речь. Как и Грицко Володимирович Розентклотц. Который уже ничего вообще не понимал.
Кодлы горских евреев из Батуми Курчишвили, Саакашвили и близнецов Заде-Оглы из Баку, крышующие плантации каннабиса на балконах Бирюлёва и Хорошево-Мневники прибыли в полном составе. И через час вступили в бой с кодлой горских евреев Кароянами из Еревана, крышующих плантации палёной конопли в подвалах Южного и Северного Бутовых. Бой шёл за балконы и подвалы Гальяново.
И пока они бились, балконы Бирюлёва и Хорошёво-Мневники и подвалы обоих Бутовых захватило кодло Давида Марковича Цзедуна, сами понимаете, откуда. Которого на юбилей вообще никто не звал. И вот уже все присутствующие, сами того не понимая, в изумлении тянут опиум.
Пенковые «Данхилл» из опилок джунглей Амазонки для опиума пригнал через «Амазон» Симон Цви Боливар.
Из Эфиопии прибыл пигмей иудейского вероисповедания Мгомбо Лифшиц, который славился не тем, что производил что-то табачное, нет, а тем, что он этот табак потреблял! В смысле курил всё-что тянется. Круглосуточно, кругломесячно, круглогодично. И не спал уже 42 года! Табачный рекламщик из Каира Хафиз Кауфман злословил, что Мгомбо появился только после того, как из чрева его маме пошёл дым. Представляете картинку?!
Последним прибыл чукча Иван Кропалёв. Он не имел никакого отношения к табаку, но в еврейских хохмах ему не было равных.
И много ещё каких-то евреев, не имеющих отношения к табаку, но зашедших на 100-летний юбилей Моисея Гипрерштерна за покушать и немного за повыпить. И у кого рука поднимется их выгнать?
И вот все они сидели говорили слова, в смысле тостов, особенно горские евреи Курчишвили и Саакашвили и плясали пляски под руководством Мгомбо Лифшица и ели еду и пили коньяк из Коньяка, водку от потомка Смирнова, виски из Глазко, ханшин из Шанхая, шербет из Каира (мусульмане!) и другие напитки.
РОДНЫЕ!!!!
А потом после того, как внучатые племянницы сестёр Берри спели а идише свинг, все как-то запечалились. И под влиянием этого самого а идише свинг юбиляр Моисей Гипперштерн пришёл в себя впервые за весь вечер, нырнул в прошлое и вспомнил, как начиналось его табачное дело.
Одесса… Молдаванка…
Койфчен, койфчен папиросен,
Трикинэ ин трэволас барбосэн,
Покупайте, не жалейте,
Сироту меня согрейте,
Пожалейте ноги мои босы.
Ой, Вей!
(Текст – народный)
СЕМЬ СОРОК
В семь-сорок он подъедет,
В семь-сорок он подъедет —
Наш старый наш славный
Наш аицын паровоз…
А теперь поподробнее. Кто такой Марик Гинзбург? Что такое Марик Гинзбург? И для чего Марик Гинзбург Одесе? Так вот этот Марик был нашим смешняком.
«Марик Гинзбург!
Смешняк из Одесы
Писайте кипятком!»
И вот этот Марик уехал из дома много лет назад. Вообще-то он уехал на пару дней на гастроль в Бердичев с шутками юмора от Одесы под скрипочку. Потому что Бердичев уважал шутки юмора от Одесы. Чего нельзя сказать об Одесе с шутками юмора от Бердичева. И привёз его туда импресарио Дмитрий Козак, который когда-то возил Зингерталя и Задольского, и все имели с этого дела какую-никакую копейку. И Марик должен был вернуться через два дня. В 7.40. А так как никто не сказал, «утра» или «вечера», то наши приехали на вокзал с утра.
И вот в 7.40 утра поезд не приходит. И наши, чтобы не мотаться туда-сюда, остаются на вокзале до вечерних 7.40.
И вот они сидят на перроне, число, когда – как. Потому что иногда кто-то хочет прогуляться по перрону или постоять с пеной у рта в вокзальной пивной, или пописать после постоять с пеной у рта. А так как сидеть, неизвестно скоко, то кого-то обязательно на перроне – нет. А кого-то обязательно есть. Потому что, если никого нет, поезд может опоздать, а у нас поезда всегда опаздывали, если не приезжали раньше, приедут, а на перроне никого нет! Потому что расписание у нас не расписание, а художественный образ. И Марику «никого нет» будут печально. Потому что может быть, он специально приезжает, чтобы его встретили, а, оказывается, все в это время прогуливаются, стоят с пеной у рта и писают после предыдущего процесса. И пересчитать их – никак, невозможно, нет. И Марик Гинзбург скажет «Фе»!
И вот Марик отымел в Бердичеве свой успех с одескими хохмами и собрался на вокзал. И тут случилась такая штука. На гастроль пришёл какой-то пижон с моноклем на правом глазу. Ну, иногда и на левом. И этот пижон по фамилии Пижон (а что я могу сделать, если у него была такая фамилия?!) пришёл на гастроль Марика в Бердичеве.
«Марик Гинзбург!
Смешняк из Одесы
Писайте кипятком!»
И этот Пижон таки пописал! И повёз Марика на гастроль в Кинешму за приличную копейку, из которой отстегнули толику комиссионных Козаку, и тот уехал в Одесу (у него от других городов аллергия на душе) А Марик написал нашим в Одесу, что будет позже. Конечно же поездом7.40. А так как он не написал, в какой день именно он приедет в Одесу в 7.40, то наши с вокзала не ушли. Благо, пивная и сортир на вокзале работают круглдосуточно.
Так вот в Кинешме «Смешняк – Писайте здесь» обратно имел грандиозный успех и хорошую копейку. И оттуда его увёз в Казань некто Возняк Где у Марика был опять…
Он уже присел в гостинице на перед отъездом, как в гостиницу влетел импресарио из Москвы Изя Циммерман и отвез его за очень хорошую копейку, нет, не в Москву, она буде потом, а пока в Мытищи, дабы пробно выяснить, будет ли писать кипятком Московская область. И в зависимости от этого — ехать или не ехать в Москву.
Так вот,Марик из Мытищ отбил телеграмму, что придет поездом 7.40 в день, кто же может знать.
И наши, скажу вам, если кто не понял, остались на вокзале. Чего туда-сюда болтаться, когда и пивная, и сортир имеют место быть тут как тут.
А после Москвы, в которой чуть не затонул в кипятке сад «Эрмитаж» Лентовского, что на Трубе, Марика повезли в Нижний Новгород. Но это уже был не Цукерман, а Коновалов…
А потом были Пермь и так далее… И десятки импресарио. И всюду Смешняк Марик имел себе бешеный успех. И вот уже большая часть России стоит, обоссанная кипятком. И специальный человек возит за Мариком чемодан со сберкнижками.
И вот уже вторая половина…
И вот уже два специальных человека…
И два чемодана… Хотя писать кипятком стали меньше
И в Одесе его уже ждут второе и третье поколения наших.
Но пивняк и сортир стоят…
И тут сильно траченый жизнью Марик Гинзбург выходит из поезда 7.40 на перрон в Одесе, куда уже слетелись дети и внуки наших. (Наши практически кончились от времени). И даже пара молодожёнов.
-Аба Марик, зейде Марик! Сделай нам смешно! У нас уже готов кипяток!
И Марик дал детям и внукам наших концерт… Никто не смеялся, никто не аплодировал, никто не писал кипятком. И кто-то тихо сказал:
-Это не наш Марик. Это вообще не Марик! Кто этот самозванец, кто?
И все стали себя плохо вести. И Марик заплакал. Как не плакал с детства. И его увёл Гарик, сын нашего Марика. Тоже смешняк. Который недавно вернулся с гастроли в Бердичев и из дальше.
А вперёд выскочил другой Марик, внук нашего Марика, который собирался на гастроль с одескими шутками юмора в Бердичев и дальше. И он взял скрипку своего деда Марика и заиграл молодожёнам свадебный танец «Фрейлехс», он же- «Семь сорок». И все стали танцевать и смеяться.
Потому что слова шуток юмора стареют, а музыка остаётся.
(Текст песни Р.Фукс)
ЗЕЛЬДА
Ранним утром Пурима Зельда Лившиц, дочка старого Мордехая Лившица, проснулась рано. Потому что она всегда просыпалась рано. А засыпала, наоборот, поздно. Потому что, если — наоборот, день получится коротким, и не успеешь переделать всех дел по дому и главное, может быть, во время сна мимо их дома проедет молодой принц из евреев на белом коне с какой-нибудь войны и не увидит, как хороша Зельда Лифшиц. И не попросит у старого Мордехая Лифшица её руки и сердца, не проведёт её под хупой, и она не родит принцу троих мальчиков, которые никогда не станут адвокатом, поэтом, раввином, и трёх девочек, которые не выйдут замуж за других адвокатов, поэтов и раввинов, и Зельда на всю жизнь останется без внуков.
Вот она и встала в этот Пурим раным-рано поутру.
Ну, и в Пурим нужно много есть вкусной еды, которая сама не сготовится. Сварить молочный суп с лапшой. Кашу и массу другой еды, как и принято в Пурим. Проверить, настоялась ли петрушке, сельдерее и чесночке водка из лавки Файтеля Кузнецова, которой должно быть много, ибо в Пурим нужно напиться вусмерть. Оборвать жухлые листья у герани на окне, убраться во всём доме и вообще. А главное, спечь треугольные пирожки «Ушки Амана» в память о спасении еврейского народа от уничтожения Аманом — амалекитяном в Персии. О чём в Танахе записано в книге Эстер.
И вот Зельда всё это переделала и села у окна в ожидании проезда молодого принца из евреев на белом коне с какой-нибудь войны. Маме Зельды Фрида говорила ей, что, мол, зря ты сидишь и ждёшь, когда молодой принц из евреев поедет на белом коне с какой-нибудь войны именно к тебе, когда его где-то в каком-нибудь штетле ждёт его жена. И он обязательно тебя обманет, потому что мужчины из евреев на белом коне с войны и созданы для того, чтобы обманывать молодых девушек. Мол, пройди под хупой с кем-нибудь из наших, пусть и без коня, но приличного мальчика из хорошей семьи. И роди хоть одного ребёнка, ибо Фриде со старым Мордехаем не хочется умирать совсем без внуков.
И к Зельде несколько раз сватался Хаймик, сын москательщика Иакова, красивый мальчик «с будущим», потому что знал Тору наизусть, умел математике и прочих умных наук. Мастерски делал москательные товары: от ведра с резьбой на идиш до ночного горшка по меркам заказчика, но получал отказ. А потом он вообще уехал из нашего штетла.
Один Пурим следовал за Пуримом, но принц на белом коне с войны так и не приезжал. Потому что, слава Всевышнему, войны не было…А, во-вторых, не еврейское это дело скакать на белых конях. Но уж напиться вусмерть можно и без разных там принцев из евреев! Даже и в будние дни.
И вот уже много лет Зельда садилась у окна в ожидании своего принца и не заметила, как вернулся Хаймик на тройке коней, как провёл её под хупой, как она родила ему трёх мальчиков и трёх девочек. Мальчики уехали из штетла, а девочки вышли замуж за адвоката, поэта и раввина. И уже их три мальчика и две девочки играют в дрейдл (волчок), как это и принято в Пурим.
А третья девочка, дочь раввина вместе со старой Зельдой в Пурим садится у окна….
Чирибим, Чирибом,
Чирибомобомбомбом чирибом,
Пойте с нами, деточки,
и пусть над головами
летает эта песенка
с весёлыми словами.
А мама варит суп с лапшой,
вареники и кашу,
дрейдл крутится весь день
под эту песню нашу.
Чирибим, Чирибом,
Чирибомобомбомбом чирибом…
(Слова народные)
РОЖДЕНИЕ
Вся мишпуха Горовиц стояла вокруг кровати, на которой Малка Горовиц со стонами пыталось рассыпаться ещё одним Горовцем. Или одной Горовиц. И, чтобы вы не говорили в ваших якобы еврейских анекдотов, в лавке не остался ни один из мишпухи Гооровцев. Во-первых, потому что демографическое состояние мишпухи главнее мелких торговых дел. А во-вторых, лавки у Горовцев не было.
И вот все сидели вокруг стона Малки в рассуждении, какого пола будет новорожденный (новорожденная) в смысле дальнейшей после рождения жизни будущий (будущая) Горовиц.
Зейде (дед) Авигдор полагал, что будущий ребёнок будет мальчиком. Он всегда хотел мальчиков. А баба Малки Катерина настаивала, чтобы была девочка. Она всегда хотела девочек. Это – со стороны Малки, а зейде Берла (будущего отца ребёнка) Савелий наоборот, хотел девочку. Но, в отличие от первых, его супруга бабука Фаина была с ним согласна. Она всегда была согласна с мужем. Ну, и потому, что от её желания пол ребёнка не ничего не зависит.
Тёти Малки и тёти Берла, числом много, желали, чтобы уже скорее кто-нибудь родился вообще. Их дяди были согласны с тётями. Потому что никто не хотел скандала.
Братья и сёстры Берла и Малки процесса очень хотели курить, но опасались выйти на улицу, чтобы не пропустить события. Потому что на данный момент в местечке никаких других развлечений не происходило.
А братья и сёстры будущего ребёнка не хотели никого. Потому что их не было. Ребёнок собирался быть первенцем.
Потом вся мишпуха стала размышлять, кем будет ребёнок, когда вырастет.
Ну, прежде всего, нужно собразоваться с полом. Потому что при всём уважении к женщинам, не каждая девочка, когда вырастет, сможет стать, скажем, кузнецом или водителем трамвая. Потому что «кузнецом» это при любой эмансипации сил нет, а насчёт трамвая, трамвай ещё не придумали.
А что касается мальчиков, не каждый будущий мужчина согласится зарабатывать на хлеб альфонсовым делом, типа, откуда женщинам нашего местечка взять денег на содержание альфонса…
Тогда все решили, что надо найти какую-то профессию, чтобы и мальчику, и девочке сразу. И сошлись на скрипаче и бухгалтере. Потому что скрипач это – красиво, а бухгалтер — всегда при деньгах.
Между тем, роженица всё время орала. Привилегированная повитуха мадам Каплан орала на роженицу:
— Тужься, девочка, тужься….
Хотя Малка и так тужилась…
Потом все зрители начали орать:
— Тужься, девочка, тужься…
Потом пришедший на ор раввин реб Шмуэль сказал:
— Евреи, перестаньте орать, евреи! Из-за вашего крика ребёнок боится выйти.
И все перестали орать. Но ребёнок не захотел выходить, потому что испугался, что снаружи никого нет, и что он будет делать один в пустом мире. Будущую мать он не считал за население местечка, потому что, какая разница, а в ней ему и так хорошо, а снаружи, что там ещё — неизвестно. Да и от добра добра не ищут.
И тут в местечко пришёл большой шум….
— Чубарики, чубчики вы мои, отцвели, кудрявые, отцвели…
А потом пришла большая тишина.
А потом ребёнок родился.
И Всевышний сказал ему:
— Шалом!
И вся мишпуха подхватила:
Эвейну шалом алейхем,
Эвейну шалом алейхем,
Эвейну шалом алейхем.
Эвейну шалом, шалом, шалом алейхем…
(Слова народные)
ГОГ и МАГОГ
Чтобы вы имели знать, Миша Япончик был родом из Винницы. Вы можете меня спросить:
— Откуда, реб Мойша вы имеете знать, что Миша из Винницы? — и я вам отвечу:
— Из фамилии, которая была и есть Винницкий. Как я родом из Липска, и фамилия моя Липскеров, так и Миша – Винницкий из Винницы. Но это к делу не относится.
А Япончик – это был его творческий псевдоним в Одесе, под которым он грабил как конкретных одеситов, так и обносил дома тех одеситов, у которых было, что обносить. И у него служили бандитами два дружбана по имениамГог и Магог. А, может быть, это были их творческие псевдонимы, под которыми они и бандитствовали, а настоящие имена у них были какие-то другие. Кто ж его знает. А специализация у них была гоп-стоп. Тем, кто не в курсе воровской жизни, если таковые вообще есть в живой природе, то рассказываю.
Это, к примеру, вы подходите к зажиточному человеку, который подшофе вышел из кафе «Фанкони» и вежливо, предъявляете финский нож (Гог) и револьвер системы «Наган» (Магог) и просите совершенно вежливо отдать всё от шляпы-панамы то ботинок фирмы «Нариман». Ну, как не отдать, когда Гог и Магог под три аршина ростом, ну и финский нож и револьвер системы «Наган» в качестве бонуса.
Однажды, один местный мануфактурщик Евсей Голуб дословно понял «все» и отдал трусы и носки. Гог от этого был так растроган, что вернул Евсею трусы, а Магог, который тоже был растроган, – носки. И даже вернули пустой бумажник, чтобы Евсей Голуб клал в него деньги на следующий гоп-стоп.
(Кстати, все шмотки они на следующий день продали тому же Евсею Голубу за полцены. Как секонд-хенд.)
И часть башлей они давали Япончику в качестве подоходного налога. Ну, и свои семьи тоже кормить-поить надо по-человечески.
И так они жили жизнь. Помимо семей, у них были у них дамы любовного содержания, которым они делали подарки, полученные от своей профессиональной деятельности. Серёжки, колечки, бусы-колье всякие, заработанные гоп-стопничеством, и ну и живые башли на пропитание этих самых дам.
Одну звали Маруська, другую – Дуська. И были они хороши, как только могут быть гойки в пору молочно-восковой спелости. И они любили Гога и Магога. Я только затрудняюсь, кто кого любил: Гог – Маруську, а Магог – Дуську, или наоборот. Полагаю, что Гог и Магог также затруднялись этой проблемой. Потому что Маруська и Дуська были сёстрами-близняшки. И Гог и Магог страдали от ревности. Но жили.
И тут в Одесу пришла революция. Сначала – приличная, а потом – социалистическая. И Миша Япончик и всё его кодло пришли к выводу, что честный бандитизм с этой революцией как гений и злодейство. Ровно такие же интимные чувства испытывала и революция.
И вот-вот между ними началась гражданская война. По вопросу, кто будет грабить гражданских одеситов. Миша Япончик с кодой или революционеры. И многие живые бандиты стали мёртвыми. Как приличные, так социалистические. Потом один социалист по фамилии Гибшман Гоша (экснострис), бывший бандит из мишиной кодлы по одеским трамваям (экс-щипач), предложил коммюнике, по которому мишины бандиты становятся революционерами типа воевать с бандитами из кодлы атамана Григорьева. К обоюдной выгоде Миши Япончика и Гоши Гибшмана (эксностроис). А иначе одеситов будут грабить бандиты Григорьева. Нужно это нам или — нет?! И ответим прямо «Нет, никогда, ни в коем разе». И рядовой одесит тоже сказал «Нет, никогда, ни в коем разе»!
Ну, вот Гог и Магог отправились на войну. Оставив семьи и любовных дам Маруську и Дуську ждать кормильцев с фронта.
И вот красноармейские бандиты Миши Япончика на Троицу в одном селе сбороли григорьевский отряд бандитов. И на радостях на почве смычки города и села накушались местного самогона вусмерть.
И тут на них напали социалистические бандиты Гоши Гибшмана. Союзхнички, бля… И лично Мишу Япончика поубивали насмерть.. А многих бандитов в том числе ранетых кровью Гога и Магога посадили на тюрьму в родном городе. Типа, чтобы родные жёны им передачки носили.
И вот к Гогу приходит его родная жена и говорит, что в ресторации «Националь» видели Маруську в кожаной тужурке, и под клифтом спрятан был наган. Впрочем, может быть, это была Дуська. Как их разобрать, когда сёстры- близняшки! Кого – кому за измену покарать? Смертью. И отнять серёжки, колечки, бусы-колье. Типа, семью кормить надо. То ли Гога, то ли Магога?
И такую же весть принесла жена Магога насчёт Дуськи. Впрочем, может быть, это была Маруська! А как их распознать, когда сёстры- близняшки?
С одеского кичмана,
Сбежали два уркана.
Сбежали да на волю…
(Слова песни Б.Тимофеева)
Продолжение следует…
