Глава 8.
Утром, проснувшись на полу, Юрка потёр ушибленную голову и с досадой вспомнил обрывки сна. Оглядевшись, он начал по крупицам собирать в кучу события вчерашнего вечера. Войдя за перегородку, он обнаружил тело хозяина дома с пробитой головой. Крови натекло достаточно, некоторое её количество уже запеклось, но большая часть всё еще напоминало лужицу. Юрка понимая, что нужно как-то разгребать ситуации, сложившуюся явно не в его пользу, жадно пил прямо из чайника колючую воду. Похмелье давало о себе знать. Мозг совсем не работал. Офицера точно станут искать. А он такой толстый, что от него не избавиться в одиночку. Поэтому Юрка решил просто перекатить тело Максим Максимыча под кровать.
Изгваздавшись в крови по уши, Юрка присел на край кровати и закурил хозяйские папиросы, лежавшие здесь же рядом на тумбочке. Теперь, во всём этом странном населенном пункте, у него не было ни души, кто бы мог замолвить слово за непутёвого, непонятно откуда взявшегося Юрку Юдина.
Единственный способ, раз уж здесь не было Гагарина, и приезд сюда был напрасным, был побег. Такой же незаметный, как и появление. Но здесь повсюду контрольно-пропускные пункты, солдаты с собаками, прохожие с подозревающими во всех шпионов взглядами. Здесь, наверное, как в нашей деревне, все всех знают и любой пришлый человек будет сразу бросаться в глаза. Юрка всё равно решил ждать до темноты. Он подъел всё, что нашел в доме Голем. И просто сидел за столом, разгоняя мысли.
Темнело в этих краях рано, что было на руку Юрке. Он взял с вешалки китель покойника, надел его же фуражку и стал похож на скелет, который облачился в плащ-палатку. Покойный Голем был очень полным человеком, практически толстяком, а Юрка был мелким и худым прощелыгой. Но выбирать не приходилось. В ночи он выбрался из дома и озираясь по сторонам побрёл ближе к железной дороге. Он помнил, что она была не так уж и далеко. Может час или около того. Главное не попасться никому на глаза. Ряженый убийца быстро пойдет в расход. Тем более в таком закрытом месте.
Ему повезло, и он не замеченным дошел до ветки железной дороги. Но когда будет ближайший поезд – вот в чём главный вопрос. Сколько ему ждать. И как вообще пробраться к составу, который лишь сбавляет ход на повороте. Тут нужно сильно изловчиться, чтобы поймать удачу за хвост. Но почему-то Юрке всё время сказочно везло. То ли от того, что он дурачок, то ли что-то сверху благоволило его странной миссии, возможно то самое неопознанное небесное тело, появившееся аккурат в момент его рождения. Но одно другого не исключало.
Юрка прислонился к столбу и закемарил. Было прохладно, он ёжился в огромном кителе Максим Максимыча. Но постепенно всё-таки провалился в настоящий глубокий сон. Снилось, что его судят. За всё, что он совершил, начиная от убийства бабки и заканчивая последним злодеянием с офицером советской армии Големом. В зале суда многолюдно. Там практически вся его деревня, другие люди и женщина с двумя девочками-погодками, это должно быть Любовь, Верочка и Наденька. Прокурор взывает общественность и судью к самому строгому наказанию, высшей мере. Адвокат просит о снисхождении. Мол, товарищ Юдин простой деревенский дурачок, ни дать ни взять, не соображал что делал. И просит отправить Юрку на принудительное лечение. Зал суда бурлит и кажется, что сейчас прорвут оцепление и все разорвут кровопийцу на мелкие кусочки. Но судья стучит молотком и призывает к порядку. Зал затихает. Судья оглашает приговор: «Так как миссия Юрки Юдина не выполнена, а наше Советское государство радеет за каждого его члена, преисполненного любовью к Родине и стремлению к саморазвитию, в рамках уголовного кодекса, конечно. И так, решением суда, Юдину Юрию даётся еще один шанс. Если же он и тогда не сможет доказать ВСЕМ-ВСЕМ-ВСЕМ, что нет никакого Космоса и что Гагарин – никакой не герой, то тогда он будет приговорен к высшей мере наказания. А сейчас Юдина Юрия можно освободить в зале суда. Всем, имеющим к нему претензии, засунуть свои претензии сами знаете куда. До дальнейших распоряжений. Судья Пэ.Пэ.
Сон был страшным. Юрка вскочил, сначала даже не понимая, где он сейчас находится. Начал, спотыкаясь, метаться по насыпи. Но постепенно отдышался, успокоился, огляделся вокруг, вспомнил, всё что он делает, для чего-то да нужно. Высшая цель. Если даже во сне ему дали второй шанс, то наяву и подавно нужно действовать, а не сидеть сложа руки. Размышления разрезал паровозный гудок. Пока что он был еще далеко. Но то, что ему навстречу приближается состав, заставило Юрку собраться. Надо было как-то попасть в этот чёртов поезд. Любой ценой. Хоть под откос его пустить.
Конечно же, пускать поезд под откос Юрка не собирался. Но и совершенно не понимал, как ему попасть в идущий, пусть и не на полном ходу состав. Уезжать со станции, на которой была официальная стоянка, было невозможно. Там слишком много проверяющих. Но иного варианта нет. Придётся как-то пробираться ближе к станции и прятаться. А уже когда поезд начнёт набирать ход, запрыгивать и будь что будет. Пан или пропал.
Так он и сделал. Добрался до ближайшего участка, с которого был виден состав и стал ждать, когда закончатся формальности и поезд снова тронется дальше. Совершенно не объяснимо, как Юрке удалось пробраться к поезду, как уму удалось забраться в один из вагонов. Возможно, повсеместная наша расхлябанность приоткрыла эту брешь и Юрка смог незаметно проскользнуть внутрь. Он устроился в тамбуре и стал ждать, чтобы потом куда-нибудь переместиться. Так он надеялся, мигрируя от вагона к вагону, остаться если не незамеченным, то хотя бы не попасться на глаза проводникам. Обычные пассажиры ничего не поймут, а вот у проводников глаз на «зайца» намётан.
Юрка стоял в тамбуре, жадно куря последнюю оставшуюся папиросу. Едкий дым заполнил всё пространство и собрался небольшим грозовым облаком под потолком. Никто никуда не выходил, и он долго еще стоял, всматриваясь во тьму ночи через пыльную амбразуру окна. Его мысли нарушил такой же как и он полуночник, вышедший «подышать». Он смерил Юрку взглядом, а затем отвернулся к другому окну и закурил, утопая в своих мыслях. Юрка, боясь быть раскрытым, обратился к товарищу и спросил не угостит ли его тот папиросой. Полуночник, протянул только что вскрытую пачку и потихоньку у них завязался разговор.
— Военный?- спросил полуночник Юрку.
— Вроде того,- не зная как выкрутиться, ответил Юрка. Потому как висевший на его цыплячьих плечах огромный китель капитана Голема мог одновременно ввести в заблуждение и навести не на те мысли.
— Строгая секретность. Понимаю,- ответил он сам за Юрку.
Лучше и не придумаешь — подумал Юрка. Хорошо, что за шпиона не принял.
— Да, не могу рассказывать,- подтвердил Юрка.
— А я из командировки домой. Сон не идёт. Волнительно как-то. А дома жена, детишки. Ждут, скучают. Жена-красавица, каждый раз уезжая, сердце у меня не на месте. За такой глаз да глаз нужен, уведут. Но он мне клянется, что меня любит. Верю, душа скрипит, как старые петли, а всё равно верю.
— А у меня никого. Не положено.
— Понимаю. Строгая секретность,- вновь додумал за Юрку пассажир.
— У вас там много людей?- спросил Юрка.
— Полупустой вагон. Хоть на велосипеде катайся.
— А то даже поговорить не с кем,- стал подбирать слова Юрка.
— Так пойдем, посидим. У меня еще осталось маленько. Может и сон придёт.
И Юрка пошёл в вагон вслед за новым знакомым. Знакомого звали Борис. Работал Борис снабженцем и много ездил по стране. А дома были жена и дети, как он уже упоминал. Жена – красавица и это было самым его страшным сном, что он уехал в очередную командировку, а его жена другого мужика в дом привела. Выходит он, Борис, рогоносец. Выпили за то, чтобы так никогда не выходило. Юрка больше отмалчивался. Китель он скинул и остался в своём обычном человеческом обличии. Борис же не умолкал ни на секунду, рассказал о себе всё, с самого младенчества и до сегодняшнего дня. Автобиография человека от А до Я, хоть кино снимай – исповедь случайного пассажира.
Наконец, Борис захмелел и уснул. А Юрка забрался на свободную верхнюю полку, чтобы его меньше было и видно. Там ему стало полегче. Страх улегся. И он тоже заснул. Во сне к нему пришёл капитан Голем. Он стал требовать назад свой китель и свою жизнь, укоряя Юрку тем, что тот отобрал шанс получить майора, пусть и в сорок лет, но всё-таки. Голем гонялся за Юркой, но в виду своей полноты, никак не мог поймать. Потом появились все Големы: Вера, Надежда и Любовь, которые также стали гоняться за Юркой, пытаясь загнать его в лапы главы семейства, который устав от бега, принял позу вратаря. «На меня его, засранца, на меня гони»,- шумел мёртвый Голем. Но Юрка по-прежнему ускользал. Устали Големы гоняться за Юркой и исчезли как утренний туман. А Юрка шёл, шёл и вышел космодрому. Там его внезапно схватили чьи-то огромные крепкие руки, накинули на голову мешок и куда-то потащили. Очнулся Юрка в ракете. Чётко был различим чей-то поставленный голос, который отсчитывал десять, девять, восемь… Юрка подбежал к иллюминатору и увидел всю семью Голем. Они стояли рядом с ракетой и махали ему руками. Слов было не разобрать. Ракета взмыла вверх и унесла Юрку в космос, о котором он так мечтал. Правда, если Гагарин сделал всего один несчастный виток вокруг Земли, то Юрка наматывал эти витки как нитку на веретено. Бесконечный полёт, без возможности вернуться назад. Юрка ощутил свою беспомощность и проснулся.
Он всё еще был в поезде. Голема рядом не было, да и быть не могло, так как от удара утюгом по голове не выживет даже советский офицер, пусть и без пяти минут майор. Юрка потянулся, взглянул в окно, затем вниз и увидел на нижней полке своего вчерашнего спасителя. Борис дрыхнул, причмокивая во сне губами. Нужно было узнать какая ближайшая станция и поскорее сойти, чтобы потом пересесть в другой поезд, запутывая следы. Вдруг за ним уже послали погоню, чтобы отомстить за убийство Голема. И вообще, он сумел пробраться на территорию закрытого города-космодрома, а это уже попахивает расстрелом.
Юрка слез с полки и дошел дот расписания. У одного из пассажиров он узнал время. До ближайшей станции было полчаса. Отлично. Можно успеть остаться незамеченным проводником и сойти. Название у станции было трудновыговариваемое. Да и сама станция имела вид пустующей. К вагону, во время остановки никто не подошёл. Юрка прошмыгнул вместе с потоком вышедших покурить пассажиров и удалился вглубь станции, спрятавшись подальше от людских глаз. Затем, дождался пока поезд тронется и только тогда снова вышел на свет. Он уже был без кителя, который действительно мог вызывать слишком много ненужных вопросов. Юрка, скинувший змеиную кожу, Юрка – деревенский дурачок, который ни во что не верит, отрицает космос и пытается прыгнуть выше самого Гагарина. Наконец, Юрка – первый на Земле, пусть пока еще не Бог, но Апостол новой веры.
Глава 9.
Станция, на которую Юрка благополучно высадился, с первого взгляда вгоняла в тоску. Он сразу вспомнил свою безымянную деревню и у него скрутило желудок. Справившись с позывами, Юрка всё-таки решил разузнать, что это за земля и как отсюда поскорее убраться, желательно в сторону Москвы. Для деревенского парня, Юрка Юдин как-то уж слишком быстро сросся с огромным городом. В Москву его непреодолимо тянуло, как будто там мёдом намазано или же должно произойти что-то такое, чего он пока еще не понимает, что существует внутри него в форме предчувствия и толкает на определенные действия. Одно Юрка осознавал твёрдо, все Боги-люди живут в Москве, значит там всё и должно произойти.
В окошке единственной кассы, Юрка узнал, что ближайший поезд, в сторону Москвы, будет только завтра. Денег на билет у Юрки хватало, их он прихватил у убитого Голема. Купив билет, Юрка пошагал вглубь посёлка, лежащего невдалеке от станции. Нужно было как-то убить время в ожидании дальнейших скитаний.
Посёлок не представлял из себя ничего интересного. Обычный маленький населенный пункт, образовавшийся, скорее всего из-за строительства здесь ветки железной дороги. А больше ничего и не скажешь. Частные дома и единственный совхоз – вот и все обитатели, от гуся, ушедшего по самую шею в грязную стоячую лужу до председателя совхоза, то вечно отстающего, а то и вовсе плетущегося в самом конце списка всех совхозов Советского Союза. Найти здесь еду и кров будет не так-то просто. Это в крупном городе есть все условия для человека случайно оказавшегося в его лапах. А в селе, каждый сам себе на уме. Деревенский Юрка это прекрасно понимал, но голод, как говорится, не тётка. А на улице не май месяц. Поэтому он просто ходил по улицам, заглядывая во дворы и высматривая какую-нибудь сердобольную старуху, чтобы рассказать именно ей историю о несчастном отставшем от поезда пассажире. Но не просто пассажире, а лётчике, которого очень ждут в Москве, сытым и выспавшимся. Иначе, все полёты коту под хвост.
И такая старушка попалась ему на глаза. Хотя подойдя ближе, старушка оказалась просто женщиной лет пятидесяти. На ней был мужской пиджак, с подвернутыми рукавами, мужские тренировочные штаны с оттянутыми коленями и галоши, обутые на босые ноги. Женщина внимательно выслушала непонятно откуда взявшегося гостя и пригласила его в дом. Чем богаты, извиняющимся голосом сказала хозяйка дома, выставив на стол кастрюлю с вареным картофелем, рядом поставив плошку с квашеной капустой. И всё это увенчав полупрозрачным салом и бутылкой с самогоном. Юрка разомлел. Хозяйку звали Нюра. От отчества она отмахнулась сразу же, будто его отродясь у нее и не было. Нюра, так Нюра.
Выслушав историю «лётчика», Нюра сказала, что, наверное, тоже выпьет по такому случаю. А к вечеру уже топилась небольшая, но ладно сложенная банька во дворе Нюры. Подпив, Юрка уже не чувствовал такого гигантского возрастного разрыва с хозяйкой. Нюра сказала, что баня готова и можно идти париться. Юрка ушёл в баню, а через какое-то время в баню пришла и сама хозяйка. Такого приёма Юрка не ожидал, чтобы и покормили и напоили и в бане полный спектр услуг. И всё задарма. Иные пусть летают, а нам и здесь хорошо. Юрка, увидев голое тело Нюры, подошел к ней и сразу же стал мять огромные висящие как переспелые груши груди. Нюра оказалась вдовой, и сочла появившегося из неоткуда мужика, пусть и неказистого, божьим промыслом. Отпускать лётчика без полного своего удовлетворения у неё и в мыслях не было. Юрка специалистом по бабам не был, от слова совсем. Его просто переполнял самогон и кровь, прилив которой случился совсем не к голове.
Скромный кров и пища, о которых Юрка мог только мечтать уходя вглубь села, в итоге оказались райскими кущами, со всеми вытекающими. Нюра насытившись убогим юркиным телом, которое еще приходилось самой направлять, чтобы он не тыкался в неё как слепой котенок, выдала герою-любовнику на прощание узелок с едой. Никаких слов ни она, ни Юрка не произносили. В воздухе носились птицы, прохладное утро заставляло поёживаться и ускорить шаг. Юрка шёл уверенной мужской походкой вниз к станции, куда через несколько минут должен был прибыть поезд.
На станции по-прежнему никого не было. Видимо, она нужна была лишь как техническая остановка. Юрка дождался, когда прибудет поезд и сунув под нос подслеповатому проводнику свой билет, прошёл внутрь. Людей было много, в отличии от предыдущего поезда, на котором он прибыл сюда. Юрка присел на край нижней полки, на которой дрыхла женщина необъятных размеров. Таких огромных баб Юрка никогда не видел. Любой мужчина средних габаритов, навроде него, смотрелся бы на такой не больше комара. На второй нижней полке спал тщедушный мужичок в растянутой майке. Возможно, природа, решив подшутить над этими двумя людьми, сделала их мужем и женой. Так в итоге и оказалось. Огромная жена и крошечный, карманный муж при ней. Она – начальник строителей, он – помощник бухгалтера. Но об этом Юрка узнал позже. Пока что он прислонился к стене и сам решил немного вздремнуть, потому что Нюра ему спать не давала, постоянно требуя еще и еще, чего с непривычки, пусть даже имея очень большое желание, Юрка так сразу дать не мог.
Поезд шпарил по своей колее, пассажиры потихоньку просыпались, раскладывали еду, пили чай и общались. Юркины соседи тоже проснулись, действительно они оказались мужем и женой. Заботливая огромная Зинаида и её карманный Лев. Зинаида по-хозяйски быстро накрыла на стол, не забыв пригласить позавтракать с ними подсевшего где-то в пути их нового соседа, то есть Юрку. Юрка же достал из скромного узелка всё то, что положила ему в дорогу Нюра. Они перезнакомились. Юрка снова начал юлить, недоговаривая о себе, чем придавал таинственность своей неказистой персоне. Зинаида выложила всё о Лёве и о себе, снабжая свои рассказы громким заливистым смехом, смущавшим её мужа.
Затем он играли в карты и общались на темы, совершенно далекие от космоса, поэтому Юрка не испытывал своего обычного отвращения при общении с другими посторонними людьми, то и дело норовившими вставить свои пять копеек про Гагарина и космос. Больше говорили про то, как похорошела наша страна за эти послевоенные годы, как трудятся советские граждане не покладая рук, чтобы мы все поскорее дошагали до коммунизма. Зинаида спросила Юрку, читал ли он итоги двадцать второго съезда? Юрка, само собой ничего не читал. Тогда она начала перечислять ему основные принятые Партией тезисы.
— Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!- вот что самое важное, на мой взгляд, сказала Зинаида.
Лёвушка, всё время что-то жующий, только и делал что кивал в такт сказанному его супругой. Сам он говорил мало, и был похож на птенца. Юрке, возможно, впервые за долгое время, были приятны эти люди. Они не смотрели на него, как на прокаженного, не учили жить, делились всем, что у них есть и самое главное, не лезли в душу со своей любовью к Гагарину. С такими людьми идти рядом по жизни – большая удача. От этих мыслей Юрка жмурился и кривая улыбка искажал его лицо.
Так, практически незаметно, прошло время пребывания в поезде. И Юрка снова оказался в Москве, вышел из вагона и пройдя через длинное здание вокзала, растворился в людском потоке.
Глава 10.
Гагарин в Лондоне, а Юрка в Москве, без копейки денег, без знакомых и регистрации. То есть он свободен лишь до первого милиционера. Юрка начинает думать, что всё рухнуло, так и не успев начаться. Он даже на секунду пожалел свою бабку. Но потом отмахнулся от этих мыслей как от назойливой мухи и пошагал в сторону большой стройки, которую было слышно за версту. Уж там-то я точно пристроюсь – успокоил себя Юрка. Маленького человека всегда не хватает.
Найдя прораба, Юрка быстро заговорил тому редкие прокуренные зубы, похожие на кладку дореволюционного кирпича, что парень он деревенский, работящий и умеет практически всё, а что не умеет, тому быстро научится. Сказалась нехватка рабочих рук и момент дикого похмелья начальника стройки. Так Юрка стал практически вольным каменщиком. К рабочему месту прилагалось место в общежитии. Это на какое-то время спасло Юрку. Мастером он, конечно, не стал, но саму процедуру укладки кирпича освоил быстро и особых нагоняев от начальства не получал. К тому же работая, Юрка мог вынашивать в голове дальнейшие планы по поискам и устранению Гагарина. Так кирпич к кирпичу огромной стеной он постепенно выкладывал свои дальнейшие действия.
Тем временем, Гагарин, закончив гонять чаи с английской королевой, отбыл на Кубу, новоиспеченный остров Свободы, вонючих сигар и бородатых бандитов, которые приняли коммунизм как единственную веру. Говорят, Гагарина встречал сам Фидель Кастро. А когда его самолет приземлился, начался тропический ливень. И вот Гагарин выходит из самолета и видит, что все встречающие стоят по колено в воде, тогда он отказался от плаща-накидки и вышел им навстречу как молодой бог, излучая сиянье, которое он привез из Космоса.
Юрка звёзд с неба не хватал и никто не видел в нём бога. В другие страны и подавно никто не звал. С утра до вечера он клал кирпич к кирпичу, ходил за раствором и не вникал в происходящее вокруг него. Узнавать про передвижения Гагарина было не очень сложно. Всё освещалось по радио и в газетах. Герою — героический приём! Гагарина любили все. Женщины за лучезарную улыбку, мужчины – за подвиг. Если бы его решили канонизировать, то, скорее всего Никита Сергеевич скрепя сердцем дал бы на это добро, отведя одно из бескрайних кукурузных полей под Новую Церковь имени Гагарина.
После Кубы была Бразилия. Желающих увидеть Гагарина было так много, что местной полиции пришлось разгонять встречающих с помощью пожарных брандспойтов и забаррикадировать все подступы к отелю, в котором поселился Гагарин.
Юрка заканчивал на одном объекте. Его тут же перегоняли на другой. Москва строилась и перестраивалась. Кирпичи улетали как горячие вокзальные пирожки, образуя всё больше новых домов, прозванных позже в народе «хрущевками». Раскладывая новую порцию кирпичей, Юрка лепил пошаговый план. Но действие всегда рождают противодействие. Гагарин снова упорхнул в новую страну, желающую прикоснуться хоть ненадолго к Богу в белоснежном кителе.
Глава 11.
Опыта близкого общения с женщинами Юрка не имел, но к женскому полу его непреодолимо тянуло. Однако это было очень странное влечение, не человеческое, а скорее животное, ведомое одними лишь инстинктами. Однажды в трамвае с ним заговорила девушка. Ни хорошенькая, ни дурнушка, самая обычная, с косами-баранками, нос в веснушках, глаза серые, одета простенько. А больше и сказать о ней нечего. Заговорила случайно, спросив у Юрки, как называется следующая остановка. Юрка в ответ буркнул что-то не очень разборчивое. Девушка поблагодарила и вышла.
А на следующий день он снова встретил её в том же трамвае. Она поздоровалась с ним, а он, набравшись смелости, пригласил её пить квас. Ничего умнее Юрка не придумал. По его глубокому убеждению, квас любили все. Всю дорогу, во время прогулки, Юрка молчал и лишь шмыгал носом, девушка, наоборот, не замолкала ни на секунду. Звали её Лиза. Так они стали встречаться. Все их встречи и прогулки были одинаковыми: Лиза без умолку болтала, Юрка молчал и шмыгал носом. Они пили квас или ели мороженое. Иногда делая то и другое одновременно.
Правда, когда они только познакомились, Лиза отреагировала на его имя сказав, что его зовут также как Гагарина. Юрка сильно разозлился и всю дорогу шипел как гусь старую песню про отсутствие космоса как такового, про набившего всем оскомину первого космонавта, и что имя его довольно распространенное, самое обычное имя, но при этом, любой Юрка тоже запросто может быть большим человеком, а не только тот самый, единственный. Больше к теме космоса и Гагарина Лиза не возвращалась, уж очень болезненно воспринял её новый знакомый.
Лиза была студенткой медучилища, лёгкая на подъём, с периферии. У них с Юркой был долгий период странных отношений. Ни поцелуев или хотя бы прогулок держась за руки, ничего это не было. Цветы Юрка тоже не дарил, а Лиза и не настаивала. Вечно хмурый и чем-то недовольный Юрка просто шёл рядом с Лизой, шмыгал носом и практически ничего не говорил. Лизу, по непонятным причинам, такой кавалер вполне устраивал. Он не лез ей под юбку на первом же свидании, не читал нотации и вообще ничего у неё не просил. Поэтому она решала за них обоих куда пойти и чем заняться. В конце концов она пригласила Юрку к себе в общежитие, заранее договорившись с соседками по комнате, чтобы те где-нибудь погуляли. Так делали все, у кого не было своего угла для встреч.
Юрка пришёл в общежитие медучилища, куда его сначала не хотели пускать. Но ласковая, как лиса Лиза обольстила пожилую вахтершу, дав ей честное комсомольское слово, что гость удалится не позднее десяти вечера. В комнате Юрка значительно нервничал. Он пытался отвлечь себя рассматривая большой медицинский справочник. Лиза накрыла на стол. Они немного выпили и поели. А Юрка всё не переходил к самому главному. Лиза, понимая, что часики тикают и скоро в дверь комнаты может постучаться ворчливая вахтерша, стала сама приставать к кавалеру. Юрка же сидел как пень, хотя сердце его колотилось и вот-вот должно было уже выскочить из груди.
Наконец всё случилось. Но это было так быстро, так смазано, что Лиза даже не поняла а было ли оно вообще. Юрка натянул трусы и брюки и ничего не сказав ушёл. Студентка медучилища Лиза Звездина проплакала всю ночь. Вернувшиеся соседки застали её уткнувшейся в подушку и громко плачущей. На вопросы Лиза не отвечала, а только лишь принималась реветь еще громче. Оказалось, Юрка не был у нее первым. Девушка Лиза уже однажды успела познать близость с мужчиной еще живя в своем небольшом поселке. Тогда ей было больно, а потом очень стыдно за испорченное белье, которое она тщетно пыталась застирать в холодной воде в ванной своего первого мужчины. Любви тогда не получилось, откупорив Лизу, тот мужчина растворился, оставив её с пульсирующими мыслями о произошедшем, как о конце света. С Юркой всё получилось слишком быстро, как будто он даже и не вошел в её плоть. Наверное, думала Лиза, он всё понял и поэтому не захотел оставаться со мной. Поэтому всё так произошло, как пощечина. Но с Юркой Лиза не теряла надежды на продолжение их странных отношений.
Юрка, довольный, что наконец стал мужчиной, в тот вечер напился сильнее обычного. Ему снились разные обрывочные сны, в основном эротического характера. В них не было Лизы, а был Космос, который он поимел. Были огромные стартующие ракеты, в которых он тоже видел себя. Эти ракеты проникали сквозь стратосферу ввысь и делали несколько кругов вокруг Земли. Ещё были овации встречающих его, Юрку, на земле. Он спускался в капсуле, из которой потом вылуплялся как цыпленок, неприлично улыбаясь. И все, всё понимали и улыбались ему в ответ. Юрка ворочался и сладко постанывал. Стыковка «корабля» прошла в штатном режиме.
Юрка и Лиза не виделись несколько дней. У Лизы начались зачёты, у Юрки аврал на работе. Потихоньку Лиза пришла в себя, подтянулась, собралась и решила, что возможно не всё еще потеряно и время покажет.
Примерно через неделю Юрка сам пришёл в общежитие к Лизе. Вахтерша долго сверлила его взглядом, оценивая насколько опасен этот фрукт, но записав в засаленную тетрадь, всё-таки пропустила. Лиза была в своей комнате, занималась. Когда в комнату вошёл Юрка, она сперва немного испугалась, а потом глаза её наполнились слезами, но не страха, а счастья. Юрка же грубо взял Лизу, свалившись вместе с ней на пол. Всё действие опять было очень быстрым. Юркино семя снова осталось в ней, а он, подтянув портки, ушёл. Лиза продолжала лежать на полу какое-то время, совершенно не понимая как так можно поступать с живым человеком. Это же не случка у собак. Она же человек. А как же любовь, близость, другие чувства…
Но Юрка и чувства, тем более теплые, нежные – эта два разных полюса, как Северный и Южный, которые никогда не встретятся. Почуяв запах, он наслаждался своей силой. А закончив, получал очищение, получше чем после бани.
Лиза решила хоть с кем-нибудь, но поделиться своей ситуацией. Для неё одной это было невыносимо. Соседки по комнате называли Юрку «кобелем» и «насильником», призывая разорвать с ним всякие отношения. А если тот еще хоть раз появится, тут же гнать поганой метлой, угрожая написать заявление в милицию. «И ни таких приструняли», — говорила одна из соседок Лизы.
Юрка продолжил свои набеги, а Лиза продолжала его терпеть. Когда однажды вдруг поняла, что беременна. Это чувство, что внутри неё зарождается жизнь, что у неё, глупой недоучившейся девушки с периферии будет ребенок, совершенно выбило её из колеи. Ребенок был для неё сейчас камнем на шее, позорным столбом. Учёбу пришлось бы бросить, уехать домой. А там, на принесшую в подоле выблядка, будут смотреть с осуждением. Родители уж точно. Возможно, вообще не примут, выгонят на все четыре стороны. Ложись да помирай.
Лиза решила, что единственный способ остаться на плаву – это избавиться от ребенка, пока он еще и не ребенок вовсе, а крошечная тыквенная семечка внутри её чрева. Она нашла одну женщину, работавшую зоотехником и промышлявшую подпольными абортами. Заплатив ей заранее оговоренную сумму денег, в назначенный день Лиза пришла и молча легла на грязный стол застеленный жесткой клеёнкой. Вместо амниотомы, колдовавшая над чревом зоотехник, использовала спицу для вязания, с которой любовно сняла почти набранный пуховый носок. Спицу она обмакнула в самогон. И дала выпить Лизе. Лиза молча впустила в себя иглу и дала убить своего ребенка. Через некоторое время она немного оправилась от произошедшего. И тут к ней снова пришел Юрка. Всё также без приглашения, нахрапом. Ничего не говоря, лишь шмыгая носом, он повалил её на кровать и грубо изнасиловал.
Лиза не произнесла ни звука. В тот день она даже не плакала. Теперь она могла думать только о том, что единственный выход для неё — это смерть. Самый верный, самый надежный способ. Украв на кафедре в училище различных таблеток, вечером она выпила их все, надеясь уже никогда не проснуться. Но если существующий строй и отрицал существование Бога, то сам Бог не отрицал существующий порядок вещей и присматривал по мере сил за всеми и каждым в отдельности. Лизу откачали соседки по комнате. В больнице ей долго промывали желудок и ставили капельницы. Она осталась жива, но тронулась умом. Лиза перестала говорить, оставила учёбу и стала городской сумасшедшей, которая отдавалась любому встречному мужчине в первой попавшейся подворотне. Когда очередной мужчина входил в неё, она еле слышно шептала «поехали!». За очень короткий срок. Лиза совершенно утратила свою привлекательность, превратившись в бесформенную женщину, даже возраст которой практически невозможно было определить. Её затаскали постоянные, почти что животные случки в подворотнях и подъездах. И она вскоре совсем исчезла. А Юрка, еще раз появившись в общежитие, узнал, что с Лизой случилось несчастье. Об этом ему поведала вахтерша. Пожав плечами и шмыгнув носом, Юрка пожалел себя любимого, что придется теперь искать кого-то другого для своих набегов. Больше он там не появлялся.
Окончание следует…
