Лаврентий Омарович и подснежники

К середине февраля наступила оттепель. 

Стали появляться первые подснежники. 

Появлялись они не спеша, но зато повсеместно. Действовали они скорее по наитию — будто слепые кроты, сами не до конца понимая, что делают и куда идут. 

Лаврентий Омарович стал получать от них звонки. Один позвонил утром — то ли во вторник, то ли в среду — и предложил продать его недвижимость. Л.О. отказался, так как недвижимость представляла из себя развалины: бабушкин дом на окраине города, который никому и даром не нужен. Второй позвонил следом за первым и объявил радостную новость о том, что намеревается переехать в столицу. И тут же стал консультироваться по поводу аренды жилья в городе — да так, чтоб подешевле. 

Третий подснежник обратился с куда более прозаичным вопросом. То бишь одолжить денег.

Подснежники, подснежники. 

В больших количествах их можно было встретить на улицах города по выходным. Они отдыхали на свежем воздухе. Так, шел Лаврентий Омарович в пятницу вечером по Крещатику, глядит — сидит подснежник на скамейке. И, наверное, не выдержав порыва теплого весеннего ветра — хлоп! — и падает со скамейки на тротуар. Л.О. спешит к нему на помощь, но наклоняется пониже — на всякий случай. И не ошибается — от подснежника страшно разит сивухой. 

— Может быть, вам врача позвать? — обращается к подснежнику Л.О.

— Ну ты же нормальный человек! — восклицает подснежник. — Дай закурить!

— Извините, — вежливо отвечает Л.О. И отправляется гулять по Крещатику дальше. 

Но не проходит он и полверсты, как перед ним возникает второй подснежник. Возникает будто из-под земли — нет, из земли! Потому как сидит аккурат в клумбе.

— Может быть, вам врача позвать? — обращается к нему Л.О., делая при этом акцент на «вам». 

— Исфинитте, я фас не пониматт, — отвечает подснежник. 

Л.О. обращается к нему на немецком. Он немного знаком с этим языком. В ответ на это подснежник указывает пальцем на каких-то молодых людей у трактира с вывеской «Забудь Печаль». А после заплетающимся немецким языком отвечает, что «это его друзья» и «они ему помогут». А пока ему и «здесь хорошо», так что «не стоит беспокоиться». 

Л.О. оставляет немца отдыхать среди цветов и снегов, а сам отправляется дальше по Крещатику в сторону Бессарабского рынка. Но не проходит и ста шагов, как видит идущего навстречу Оскара Львовича, приятеля по литературному цеху. Оскар Львович, ясное дело, навеселе. Приятели обнимаются и Оскар Львович предлагает Лаврентию Омаровичу опрокинуть стаканчик в «Забудь Печали». 

И Лаврентий Омарович опрокидывает стаканчик. А потом еще один, и еще один. После чего опрокидывается сам Лаврентий Омарович. 

На следующее утро он помнит такие обрывки вечера: некий Константин, в очках и с длинной кучерявой бородой, открывавший и закрывавший за всеми двери в трактир, хотя швейцаром вроде как не является; две юные девицы (а может и три, Л.О. не помнит наверняка), предлагающие «как окончательно потеплеет — ехать на остров и купаться голышом»; не то прокуроры, не то бандиты на банкете, кто-то из гостей, кричавший, что между прокурорами и бандитами разницы никакой, только погоны, и какой-то молодой юрист 2 класса, размахивающий пистолетом, но так почему-то и не выстреливший.

Подснежники, все подснежники.

Были еще жгучие кавказские глаза, кто-то бил бокалы на крыльце — кажется, это был сам Лаврентий Омарович. Оскар Львович, залезающий в такси с одной из девиц, та была в мехах. 

И в конце чье-то лицо, спрашивающее: 

— Может быть, вам врача позвать? 

На что Лаврентий Омарович отвечает:

— Исфинитте, я фас не пониматт.

На этом его воспоминания обрываются. Наутро о себе напоминает только надоедливая боль в голове.

Подснежники. Все подснежники.

Нет комментариев

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

-->

СВЯЗАТЬСЯ С НАМИ

Вы можете отправить нам свои посты и статьи, если хотите стать нашими авторами

Sending

Введите данные:

или    

Forgot your details?

Create Account

X