Сегодня волшебницей назначаешься ты
Элис улыбалась, вспоминая, как в детстве папа назначал ее ответственной за чудеса и добрые дела в течение целого дня. Для нее это была очень почетная и любимая роль.
— Теперь, вместо того чтобы ждать чудес и подарков, ты сама можешь их создавать и дарить, — объяснял ей папа. — Какая прекрасная возможность тебе выпала! Ты везучая, Элис! — говорил он, крепко обнимая дочь.
Она вспоминала, как горели ее глаза в предвкушении радостного необычного дня, когда волшебницей будет именно она. Обычно девочка с нетерпением ждала вечера, чтобы за ужином поделиться тем, какие чудеса и добрые дела удались ей в тот день.
Эту необычную декабрьскую традицию родители придумали, когда Элис исполнилось десять лет. По утрам за завтраком выбирался волшебник дня. В небольшой бархатный мешочек были сложены листочки с именами, и каждое утро доставался один. То, чье имя было на нем, торжественно назначался волшебником.
— В декабре все только и ждут что чудес, — любил говаривать папа.
А Элис каждый декабрь придумывала все новые и новые способы делать что-то хорошее и даже немножко чудесное для людей рядом. Конечно, это были совсем простые вещи, но Элис хорошо помнила, как гордилась собой, когда у нее получалось сделать приятное другому человеку, и какой счастливой она обычно засыпала зимними вечерами — будто она и впрямь была волшебницей и сделала что-то очень-очень важное.
С тех пор она просто обожала декабри. Для нее, уже взрослой, это всегда был месяц волшебства. И теперь она сама назначала себя волшебницей.
Едва открыв глаза, она сладко потягивалась в постели и произносила: «Элис, сегодня волшебницей назначаешься ты!»
И отправлялась в новый день быть немножечко чудом для каждого, кто встретится ей на пути.
— Это легко, Элис, — объяснял ей папа, — просто будь внимательной, и ты увидишь, как легко творить чудеса и быть волшебницей.
И Элис была внимательной. Журнал о путешествиях для консьержа. Тот никогда не выезжал даже за переделы родного города, но просто обожал читать истории путешественников. Чашка кофе для уличного музыканта. В благодарность он каждый раз исполнял ее любимую мелодию. Цветы для подруги. Улыбка для угрюмого мальчишки в лифте.
— Чудеса — это не обязательно что-то грандиозное, — говорил папа, когда Элис сомневалась, справится ли она со своей важной миссией в следующий раз. — Это может быть даже что-то совсем маленькое. Но такое, что напоминает нам и другим о том, что мы любимы, что мы дороги, что нас видят и замечают. А если еще и знают, что нам нравится, — это уже настоящее волшебство.
В декабре Элис обязательно отправляла праздничные открытки. Писала длинные письма, покупала подарки. Угощала коллег имбирными пряниками и звонила старым друзьям.
А еще пару раз в неделю она проведывала Глорию — старушку-соседку, что жила этажом ниже. Забегала в кофейню, которая открылась пару месяцев назад прямо напротив ее дома и сразу же стала ее любимой — вкусный кофе, уютный интерьер и очень добродушный вежливый владелец.
Обычно она заказывала кофе и два кусочка торта с собой и шла в гости. Глория смущалась и каждый раз говорила, что не стоило, но Элис знала, что стоило. Она видела, как старушка расцветала, едва увидев ее на пороге.
— Добрый вечер, Брайан! — поздоровалась Элис с владельцем кофейни.
— Здравствуйте, Элис. Так и знал, что вы придете. Сегодня ведь четверг. Я заказал ваш любимый торт с соленой карамелью. Вам как всегда? Большой капучино для вас и американо для вашего друга? — спросил Брайан, внимательно глядя на девушку.
— Друга? А, ну, конечно, — Элис рассмеялась, — для друга, можно и так сказать. Американо любит моя пожилая соседка. По вторникам и четвергам я хожу к ней в гости. Она совсем одна, но очень любит поболтать и торт с соленой карамелью. Для нее это маленькое чудо среди серого дня. Она будет просто счастлива.
— Рад это слышать, — и он улыбнулся. — Удивительно, как порой легко сделать кого-то счастливым. Чашка кофе, любимое пирожное или торт. Об этом я и мечтал, когда открыл это место. Дарить людям немножечко волшебства. Зимой оно особенно нам всем необходимо.
Элис с интересом посмотрела на Брайана, словно видела его первый раз в жизни. И как она раньше не замечала его красивых темно-серых глаз и эти ямочки на щеках, когда он улыбался?
— Надеюсь, вы не будете против, если я вас угощу? — Брайан взглянул на Элис. — И кофе, и торт за счет заведения.
— Спасибо, Брайан, — Элис нежно улыбнулась. — Из вас получился бы хороший волшебник.
Пансионат одиноких сердец
В комнате царил полумрак. На большом круглом столе горели свечи, а окна были украшены праздничными гирляндами. В углу стояла высокая, красиво наряженная елка. Сам стол был сервирован и заставлен всевозможными блюдами — индейка, картофельный салат, яблочный пирог и традиционный рождественский пудинг.
Джейн поздоровалась с другими гостями и заняла свободное место между пожилым мужчиной и дамой средних лет — хозяйкой этого небольшого пансионата.
Все сидящие за столом оживленно общались, пили вино и наслаждались праздничными угощениями.
Джейн чувствовала себя несколько скованно — впервые на праздники она была среди совершенно незнакомых людей.
— Джейн, а как вы оказались в этом пансионате одиноких сердец? — вдруг спросил ее пожилой мужчина.
Она уже успела познакомиться с ним в обед за чашкой кофе, когда только приехала. Он был профессором в университете и преподавал античную литературу.
— Только прошу вас, называйте меня Роджером.
— Пансионат одиноких сердец? — удивленно переспросила Джейн.
— Да, он так называется. Негласно, конечно, — улыбнулся Роджер. — Это так, между нами, постоянными гостями. Это мое шестое рождество здесь. Грета сама не ожидала, что все его так начнут называть. Она-то придумала что-то вроде «Ваш уютный дом в горах», но, признаюсь, на моей памяти никто никогда его так не называл. Исключительно «Пансионат одиноких сердец». Обычно здесь гости далеко за шестьдесят, а то и за семьдесят. Вот я и удивлен, как такая очаровательная и молодая женщина оказалась в столь необычной компании.
— Должна сказать вам, Роджер, что я попала сюда совершенно случайно. На самом деле я ехала в отель «Маунтин Вью», но километров за сорок до него моя машина заглохла. Из-за этих снегопадов в горах ее смогли отбуксировать только сюда. Это был ближайший населенный пункт, и только здесь, в этом пансионате, еще оставались свободные комнаты.
— О, ну, значит, вам просто повезло. Это прекрасное место, чтобы провести праздники в душевной компании, словно вы дома.
— Но почему вы называете это место «Пансионат одиноких сердец»?
Пожилой профессор улыбнулся:
— Только тсс… Это между нами. Так уж повелось, — говорил он очень тихо, — что на праздники сюда обычно приезжают те, кому не с кем провести эти дни. Конечно, мало кто в этом признается, но мне скрывать нечего. Десять лет назад я развелся со своей супругой. В шестьдесят немногие на это решаются, но так уж получилось. Она захотела пожить для себя. Сказала, что и так потратила на меня слишком много своего времени. Пришло время жить так, как ей хочется. И укатила к Индийскому океану. Старший сын живет далеко, младший еще дальше. Видимся мы с ними крайне редко. На праздники они обычно летают к своей матери. А я провожу их один. Точнее проводил, пока по не менее глупой случайности, чем ваша, я оказался здесь в первый раз.
Профессор указал на старушку в ярко-малиновом платье с брошью в виде пера павлина.
— Вот та экстравагантная дама — Лурдес, три года назад в пух и в прах рассорилась с последним живым членом своей семьи — родной сестрой. И с тех пор, узнав от кого-то о пансионате Греты, приезжает сюда под Рождество и проводит тут почти три недели. Вы еще юны и не знаете, что зимы очень сложно даются старикам, особенно одиноким. Вот они и стремятся провести это время в обществе других. Хотя бы таких же, как они сами. Вот тот мужчина — Фредерик, в этом году он здесь самый молодой. Ему едва стукнуло 50. Он был весьма успешным бизнесменом, но разорился, даже начал пить, — профессор еще понизил голос, — его жена ушла от него, а друзья и знакомые отвернулись. Он пару месяцев скитался по монастырям и ашрамам где-то в юго-восточной Азии в поисках себя. Вернулся и занялся рисованием, как всегда и мечтал. Уж не знаю, как он узнал об этом месте, но утверждает, что эти скромные празднования — бальзам для его сердца и в разы лучше тех помпезных торжеств, что бывали в его жизни. Кто знает, может, это и так.
Мужчина оживленно продолжал знакомить Джейн с постояльцами:
— Маргарет, Николаса и Жерома вы видели за обедом. Периодически появляются и новые гости. В прошлом году вот так же случайно, как и вы, сюда попал молодой мужчина, наверное, вашего возраста. Удивительно, но он прекрасно вписался в нашу престарелую компашку. Отличное чувство юмора и очень доброе сердце. Обычно под рождество нас здесь не больше человек десяти.
Джейн внимательно всматривалась в лица присутствующих, а Грета как раз подавала запеченный картофель с розмарином и маленькие тарталетки с козьим сыром. Фредерик долил всем вина, а Жером поставил пластинку в старый проигрыватель. Из динамиков полилась «Тихая ночь».
Джейн передала Роджеру тарталетку и салат.
— Вы уж простите мое любопытство, но все же вы не рассказали, почему отправились в «Маунтин Вью» накануне праздников. Насколько мне известно, этот отельчик весьма средненький. Как-то я попал туда на одну литературную конференцию… Ох, простите меня, Джейн, что-то я совсем разболтался. Лезу не в свое дело, — прервал он сам себя на полуслове.
— Да скрывать особенно нечего, — тихо проговорила Джейн, — все очень банально. На прошлой неделе я узнала, что мужчина, с которым я встречаюсь, вот уже несколько месяцев влюблен в мою лучшую подругу и она отвечает ему взаимностью. У них еще ничего не было, ну, так они мне сказали. Я склонна им верить. Они сами не ожидали, что влюбятся друг в друга. Ну, так бывает. Они долго не знали, как мне во всем признаться. И вот накануне праздников решили, что больше не могут врать, и поведали, как сохнут друг по другу.
— Ох, милая, — профессор покачал головой, — мне так жаль, а я вам тут про свои стариковские печали…
— Да нет, все нормально. Мне, конечно, очень неприятно все это. Но сердцу не прикажешь, так ведь? Ну влюбились они, что же тут сделаешь. Я благодарна, что они мне все рассказали. Но… мне так хотелось сбежать от всей этой истории. Они, как бы это помягче сказать, решили поступить благородно и даже пригласили меня праздновать рождество вместе с ними, чтобы я не чувствовала себя брошенной и одинокой. Это стало последней каплей. Я поняла, что мне нужно уехать из города хоть ненадолго. Ну и сами понимаете, все отели, апартаменты и виллы на праздничные даты забронированы уже давным-давно. Единственным местом, где оставались свободные комнаты, собственно, и был отель «Маунтин Вью», но из-за поломки автомобиля я туда не добралась. И вот я здесь, с вами, в «Пансионате одиноких сердец». И теперь, зная мою историю, вы понимаете, что мне здесь в это рождество самое место. Как бы иронично это ни звучало, но я случайно попала по адресу, — и Джейн горько улыбнулась, — мое сердце тоже одиноко.
— Ох, дорогая, вы еще так молоды! Поверьте мне, видавшему жизнь старику, все у вас будет хорошо. И раны на сердце затянутся. Сами не заметите, как влюбитесь вновь. Уверен, ваше сердце будет одиноким недолго, — старик поднял бокал и торжественно произнес: — За прекрасный ужин и непревзойденный кулинарный талант Греты!
Звон бокалов и дружный смех наполнил комнату.
И тут раздался радостный мужской голос:
— Кажется, я вовремя!
На пороге большой комнаты стоял высокий молодой мужчина в заснеженном черном пальто и большом теплом шарфе:
— Грета, пожалуйста, скажите, что у вас есть свободная комната. Из-за этого снегопада закрыли дороги. Я еле к вам доехал.
— Для тебя всегда есть, — улыбнулась Грета, — раздевайся, Паскаль. И присаживайся. Сейчас принесу для тебя приборы. Твой любимый черничный чизкейк уже на подходе.
— О, Грета, вы волшебница, — и он крепко обнял хозяйку пансионата.
— Черт возьми, — воскликнул профессор, поднимаясь со своего места. — Паскаль, что ты здесь делаешь? — Он направился к молодому мужчине. — Ты обещал мне на прошлое рождество, что больше здесь и ноги твоей не будет, что ты обязательно займешься своей личной жизнью…
— Роджер, как же я рад вас видеть! — обнял профессора Паскаль. — И тебя, Фредерик, и вас, дорогая Лурдес, Маргарет, Николас, Жером. — Он внимательно посмотрел на Джейн и улыбнулся ей. — Я всем вам так рад, не представляете. Это был непростой год для меня. И честное слово, мне было совсем не до отношений. Но зато я сделал то, что хотел.
Фредерик налил Паскалю вина и обновил вино в бокалах других гостей. Грета вернулась с приборами и приготовила Паскалю место возле Роджера.
— Я говорил вам, что хочу написать книгу, — продолжил Паскаль, — и вот я сделал это. После праздников мой роман уже будет у издателя. Его готовы опубликовать.
Раздались радостные возгласы и поздравления.
— За Паскаля и его книгу! — произнес Фредерик, и за его словами последовал громкий звон бокалов. — Поздравляю, дружище! Ты это сделал! Признавайся, ты так ее и назвал?
— Да. Издатель сказал, что это хорошее название «Пансионат одиноких сердец». Спасибо вам, что вдохновили меня и что позволили рассказать о нашем волшебном Рождестве у Греты.
Грета смущенно улыбнулась:
— Я устала повторять, это пансионат «Ваш уютный дом в горах». Но вы все продолжаете называть его «Пансионатом одиноких сердец». Что ж, будь по-вашему.
Комната снова наполнилась дружеским смехом и звоном бокалов.
— Паскаль, позволь тебе представить нашу новую и совершенно очаровательную гостью, — тихо произнес Роджер, когда Паскаль занял свое место рядом с ним. — Это Джейн.
Паскаль бережно пожал ей руку и улыбнулся:
— Рад знакомству, Джейн. Поверьте, это удивительное место. Не знаю, как вы сюда попали, но думаю, что не случайно. Уверен, вы проведете здесь свое самое лучшее Рождество.
Джейн улыбнулась в ответ:
— Я уже и сама начинаю так думать.
Красная дверь
— А кто последний? — подходя к красной двери, несмело спросил мальчишка лет десяти.
— Я, — тихо произнес старик в толстом вязаном свитере.
— Спасибо, — ответил мальчик и сел рядом со стариком на небольшую скамеечку у стены рядом с дверью.
Тускло освещенная комнатенка была небольшой и очень скромно обставленной. Вдоль стен располагались самые обычные скамейки. В углу притаился столик с газетами и питьевой водой. Самым главным здесь была красная дверь.
— Тогда я буду за тобой, — улыбнулась мальчику молодая женщина с длинными каштановыми волосами, вошедшая в комнату вслед за ним.
Она оглянулась в поисках свободного места. Мужчина в легком сером пальто взглянул на нее, улыбнулся и предложил сесть рядом с ним у дальней стены.
— Сегодня очередь небольшая, — задумчиво произнес старик, растирая замерзшие руки. — Я вчера не успел, было слишком много желающих. Это же последние дни, чтобы узнать, что нас ждет. Ну, в новом году. И то неизвестно, попадем ли. В 12 они закрываются. А сейчас, — дрожащими руками он одернул рукав свитера и взглянул на часы, — ох, уже начало одиннадцатого.
— А я вот до сих пор не уверена, что хочу туда зайти, — отозвалась рыжеволосая девушка, что стояла у самой двери. — Я следующая, но не знаю, стоит ли. Я так боюсь.
— Ну, девочка, — меланхолично произнес старик, — это только вам решать. Всегда можете отказаться и уступить свою очередь другому. Вон, видите, сколько нас еще?
Он указал в сторону, где сидели пожилая дама в короткой белой шубке из искусственного меха и мужчина лет пятидесяти с небольшим портфелем для бумаг.
Девушка тяжело вздохнула:
— Я бы уступила, но я и сама не знаю, как мне лучше поступить.
Старик пожал плечами и замолчал. Девушка прижалась к стене и покачала головой:
— Я не знаю. Ну что же мне делать? А вы здесь по какому вопросу, если не секрет? — обратилась она к сидящим в очереди. — Если хотите, я скажу первая. Мне, наверное, просто нужно с кем-то поговорить. Меня зовут Хелен. Я пришла сюда, к этой красной двери, — голос девушки дрожал, — чтобы узнать, как сложится моя жизнь после замужества. Мой парень сделал мне предложение месяц назад. И я хочу хоть на секундочку увидеть нас после свадьбы. Узнать, изменятся ли наши отношения? Будем ли мы и дальше счастливы? — она вдруг осеклась и внимательно посмотрела на старика.
— Это ведь так работает, правильно?
— В какой-то мере, — утвердительно кивнул старик. — Я здесь уже не в первый раз. Там, за этой красной дверью, словно кинотеатр, где на пленке можно увидеть предстоящий год, но как будто в быстрой перемотке. Месяц сменяется другим. Картинки бегут по экрану. Можно, конечно, задержаться на некоторых эпизодах, но совсем ненадолго. И тут, как и в обычном кино, — ничего нельзя изменить. Вы просто смотрите фильм. Однажды увиденный, он уже не может быть изменен. Многие идут туда, за эту красную дверь, просто чтобы избавиться от неопределенности. Ведь неизвестность пугает больше всего. Что ждет в наступающем году? Будет он хорошим, добрым, удачным или наоборот? Там можно подтвердить свои ожидания или опасения, получить немного надежды или вооружиться и подготовиться ко всему. Незнание — самое страшное. Вот от него и хотят сбежать, переступив порог этой двери.
— А вы зачем туда идете? — спросила Хелен.
— Ох, в моем возрасте люди туда ходят, просто чтобы увидеть, что все еще будут живы в следующем году. Иначе мне нужно поторопиться и уладить все свои дела. Не хочу обременять детей и внуков. С тех пор как мне исполнилось восемьдесят, я каждый год прихожу сюда, чтобы знать, сколько времени мне еще осталось. Смогу ли я еще что-то успеть.
Старик тяжело вздохнул, и в комнате воцарилась тишина.
— А вы здесь зачем? — тихо прошептала, боясь нарушить всеобщее оцепенение, молодая женщина с каштановыми волосами. — Меня зовут Клэр.
Она протянула руку для знакомства мужчине в сером пальто.
— Я Антуан, — ответил он. — Какие у вас холодные руки. Вы замерзли?
— Совсем чуть-чуть, — ответила Клэр шепотом, — но это ерунда. Это же недолго длится, правда?
— Я не знаю, — покачал головой Антуан. — Я здесь впервые. Сам не понимаю, чего пришел. Я как Хелен, — он усмехнулся, — не уверен, нужно ли мне туда. Мне предложили очень интересную работу, но очень далеко от дома. Меня ничего не держит здесь на самом деле. Просто я давно хотел начать свой маленький проект, но и это предложение заманчивое. Мой проект, наверное, может и подождать. Вот и хотел заглянуть за дверь нового года и увидеть, как мне там. Глупо это…
— Почему же? Мы все хотим знать, что впереди нас ждет лучшее.
— А вы с чем пришли? — тихо спросил Антуан.
Клэр пожала плечами:
— Мне, как и сказал старик, просто нужна надежда. Я очень хочу ее получить.
Клэр вздохнула.
— У вас что-то случилось?
Она горько проговорила:
— Случилось, но уже давно.
Антуан заботливо смотрел на нее:
— Если захотите поделиться, я с радостью вас выслушаю.
— Полгода назад я рассталась с мужчиной, — произнесла она растерянно, — переживала это довольно болезненно. И мне начало казаться, что, возможно, я уже никогда не приду в себя, не полюблю заново, не буду счастлива. От этих мыслей мне очень страшно. Я хочу это изменить. И я пришла сюда, чтобы увидеть, ждет ли меня в новом году, — она вдруг смущенно улыбнулась, — любовь. Я чувствую себя девчонкой, что решила погадать на картах, позовет ли ее на свидание красавец из старшего класса.
Антуан улыбнулся:
— Скажу честно, если б я знал, что меня ждет в следующем году любовь…
Вдруг красная дверь открылась. Из нее вышел высокий паренек лет двадцати.
По комнате пробежался шепоток.
Рыжеволосая девушка нерешительно стояла у двери.
— Хелен, — добродушно поговорил старик, — что бы ты ни увидела, поверь мне: если ты увидишь себя живой и здоровой в следующем году, это будет лучшим подарком. Меня, кстати, Джордж зовут, — и он улыбнулся.
Хелен кивнула, сделала три больших вдоха и шагнула за порог. Дверь за ней закрылась.
— Ну, как прошло? — спросил паренька мужчина с деловым портфелем. — Узнал, что хотел?
— Да, — радостно ответил тот, — я получил стипендию в два университета и сомневался в выборе. Но вот заглянул за дверь нового года — и понял, что сделал правильный выбор. Желаю всем удачи.
— Спасибо, — ответил Антуан, — и тебе успехов в новом году.
Парень улыбнулся и быстро вышел.
— Я — Сэм, — произнес вдруг мужчина с портфелем. — Я пришел узнать, вкладывать мне деньги в новый инвестиционный проект или нет. Завтра последний день для подписания контракта. Хочу посмотреть, как там события будут развиваться. Все прогнозируют кризис. Хочу перестраховаться, — он усмехнулся. — Я, бизнес-аналитик, сижу перед этой магической дверью… Кому скажи, не поверит.
— Сейчас во что угодно можно поверить, — улыбнулся старик.
Спустя пару минут дверь снова открылась. Оттуда стремглав выбежала рыдающая Хелен.
— Что случилось? — взволнованно проговорил Джордж. — Девочка, что случилось?
Антуан и Клэр тоже подошли к девушке.
Клэр бережно усадила ее на лавку.
— Принести тебе воды? — спросил Антуан.
Та замотала головой.
— Не надо, ничего мне не надо, — всхлипывала Хелен. — Теперь вообще ничего не надо.
Ее плечи вздрагивали, слов было не разобрать.
Пожилая женщина в белой искусственной шубке поднялась со своего места, пару секунд постояла перед дверью и решительно вошла внутрь.
— Ну что там такого случилось? — нежно поговорил старик.
— Я не выйду замуж за Николя. Наша свадьба не состоится, — и слезы с новой силой полились из ее глаз.
Клэр мягко ее обняла:
— Мне так жаль, Хелен. Мне очень жаль.
— Ну зачем я туда пошла? — вдруг спросила она. — Ну зачем? Ну знала же, что не стоит! Как мне теперь быть? Как мне ему в глаза смотреть? Притворяться, что все хорошо, что мы поженимся? Но мы не поженимся… — она снова задрожала и разрыдалась.
Клэр крепче обняла ее, утешая:
— Я с тобой, Хелен, мы все с тобой. Я — Клэр, это Антуан, вот Сэм. Джорджа ты уже знаешь.
— А я Брендон, — тихо произнес мальчик.
— Мы все здесь с тобой, Хелен.
— Но как же мне теперь быть, зная такое?
— Я не большой специалист в любви, — мягко проговорила Клэр, — сама пережила непростой разрыв совсем недавно. Но могу сказать вот что: сколько вам ни суждено быть вдвоем, проведите это время по-настоящему вместе. В любви, в нежности, в радости. Это самое важное. Не сколько, а как, понимаешь?
Джордж взял Хелен за руку:
— Девочка, я знаю, это все твердят, как попугаи, повторяют друг за другом: это к лучшему, и то к лучшему. Но я тебе скажу, как есть: почти всегда все к лучшему. Даже если сейчас в это совсем не верится.
Девушка снова задрожала и расплакалась.
Антуан снял свое пальто и накинул ей на плечи.
Клэр взглянула на него и улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ.
Хелен умолкла и потупила взор. Все замолчали.
— Мои родители собираются развестись, — вдруг тоскливо произнес мальчик, — я вчера подслушал их разговор. Пришел, чтобы узнать, разведутся они или нет. Хочу знать, к чему мне готовиться. У меня в классе уже у трех ребят родители в разводе. Все непросто переживают это. Родители не хотят со мной говорить об этом, будто я маленький. А я не могу все время подслушивать за дверью. Мне надоело это неведение. Я хочу знать.
— Ты смелый, — ободрил Брендона Сэм.
— Спасибо вам, — растерянно проговорила Хелен, глотая слезы, — Спасибо за поддержку. Я не знаю, как вернусь домой. Но я хочу поскорее к нему, чтобы прожить эти месяцы в любви, чтобы успеть все сказать. Наобниматься. Нацеловаться. И будь что будет.
Она встала, отдала пальто Антуану и медленно побрела к выходу.
Антуан сел рядом с Клэр и Джорджем.
Дверь открылась. Женщина в белой шубке пожелала всем доброй ночи и быстро ушла.
— Что скажете, если пропустим Брендона вперед? — спросил старик.
— Отличная идея, — произнес Сэм.
— Полностью поддерживаю, — добавил Антуан.
Мальчик медленно подошел к двери. Постоял немножко в нерешительности, набрал в легкие побольше воздуха и зашел внутрь.
Спустя пару минут он вышел с легкой улыбкой на лице.
— Ну что? — взволнованно спросил старик.
— Они разведутся, — ответил Брендон спокойно, — но я все равно буду проводить время с ними обоими, и они все равно будут любить меня.
И уверенно направился к выходу.
В это время Сэм поднялся, взял свой портфель и твердой походкой вошел в красную дверь.
Не прошло и минуты, как дверь снова открылась. На пороге стоял радостный Сэм.
— Так быстро? — удивилась Клэр.
— Бизнес-аналитику все понятно с первого взгляда. Всем доброй ночи, — проговорил он и, довольный, быстро удалился.
— Ну что, Антуан, теперь твоя очередь, — поговорил старик.
— Джордж, идите вы. Я пропускаю вас вперед, — Антуан улыбнулся.
— Спасибо, парень, — Джордж похлопал его по плечу. — Спасибо тебе! — и старичок поплелся к двери.
— Клэр, я и тебя пропущу, — улыбнулся он ей.
Клэр взглянула на него задумчиво:
— А я вот уже не уверена, что пойду.
— Не уверена? — удивился Антуан. — Ты же хотела увидеть лучик надежды, — сказал он мягко, внимательно глядя на нее.
— Я его и так увидела, — она мечтательно вздохнула. — Этот вечер, эти люди… Как я могла даже подумать, что никогда не буду больше счастлива или что не полюблю. И что мне нужно в чем-то убедиться. Не хочу ничего знать. Меня устраивает неопределенность. Мне нравится, как оно есть. Прямо сегодня, прямо сейчас.
Она посмотрела на Антуана. Он улыбнулся.
— Знаешь, наверное, и я не пойду. Не хочу. Какая разница, приму я это предложение о работе или откажусь. Ведь на самом деле я вообще другого хочу. Я только сейчас это понял. И знаешь, у меня есть альтернативное предложение. Я знаю один уютный ресторанчик неподалеку. Они работают целую ночь. Там вкуснейшие блюда на гриле и лучшее сухое красное в городе… Если я тороплюсь, скажи мне, — Антуан взволнованно посмотрел на Клэр.
Она улыбнулась:
— Напротив, это очень вовремя.
Дверь открылась, и на пороге появился Джордж.
— Похоже, мне повезло. У меня будет еще один год.
— Это нужно отпраздновать, — радостно поговорил Антуан. — Мы как раз собираемся…
— А как же красная дверь? Так долго ждали. Вы что же не хотите узнать, что вас ждет? Развеять неопределенность?
— Не хотим, — улыбнулся Антуан и взглянул на Клэр. — Сегодня нас ждет вино, а завтра посмотрим. Да?
— Да, — ответила она, — Порой неопределенность весьма интересна.
