Арт-портал гУрУ совмпестно с издательством Саммит-книга публикует отрывки из новой книги Игоря Завилинского «Не смей сдыхать, пока не исполнил мечту!».
Новый роман рассказывает о детстве двух мальчиков – Вито и Анджело, которое проходило в послевоенной Италии и об их мечте покорить самую опасную в мире гору – гималайский восьмитысячник Аннапурну. Однако обстоятельства сложились так, что к реализации своей мечты Вито и Анджело смогли приблизится, когда им уже было за семьдесят.
ФЕВРАЛЬ 2015 г. НЬЮ-ЙОРК. США.
— Анджело!
— Мистер Де Росси!!!
— Что с вами?
— Звоните в скорую!
— Врача!
— Мистер Де Росси!
Еще мгновение назад Анджело мерял шагами торец большого стола для совещаний, громко доказывая свою правоту, с неизменной итальянской жестикуляцией. В его представлении это должно было выглядеть как рык вожака, готового разорвать собравшуюся на совет директоров стаю, но по какой-то непонятной для всех причине, всё никак не делающий это. В реальности всё было совсем не так: по мере повышения градуса своей речи, шаг Анджело становился быстрее, что производило обратный от желаемого эффект и он все больше походил на загнанное в угол старое нервное животное. Анджело не рычал — он лишь огрызался. Впервые за тридцать лет Анджело говорил только о том, чего не следует делать, и ни слова о том, в каком направлении надо идти. Впервые Анджело оборонялся. Это выглядело настолько жалко, что потеря сознания на полуслове, как раз до того, как это стало уж совсем комично, было не самым плохим финалом.
Поначалу казалось, что Анджело застыл, задумавшись над очередным словом: одной рукой он оперся на стол, другой — держал висок, словно как раз там засел решающий аргумент, и он его пытается схватить кончиками пальцев. А потом все функции организма отключились, как бывает в кино, когда всесильному киборгу выключили кнопку питания. Анджело обмяк и плавно, можно сказать, даже изящно, съехал под стол.
Несколько секунд все молчали. На их лицах не было удивления. Скорее от того, что большинство присутствую- щих на совещании не очень внимательно слушали шефа, витая в своих мыслях. Это не было следствием неуважения, а лишь результатом усталости от старого спора, не угасающего последние полгода в компании. Все уже знали аргументы сторон и ничего нового не ожидали: всё, что начиналось как высокопрофессиональный спор одних из лучших на Манхеттене инвестиционных аналитиков, превращалось в банальную ругань и рекрутинг сторонников. Когда же стало очевидным, что ни одна из сторон не получает решающего перевеса, большинство членов совета впали в апатию, полагаясь на то, что лидеры мнений или договорятся, или съедят друг друга, а решение появится само собой.
Именно по этой причине падение Анджело в первое мгновение заметил лишь Старший вицепрезидент. Стив, будучи лидером молодой оппозиции, как раз готовился вступить в уже традиционный бой, который всё больше походил на токование птиц в брачный период, и лишь искал паузу в эмоциональной речи Анджело. Когда же такая пауза неожиданно возникла, Стив открыл было рот, но старт его речи был прерван падением босса. В пылу словесного боя, Стив даже успел разозлиться, словно говоря «да ладно, Анджело! Ты хоть выслушай меня, прежде чем грохнуться!» Уже через секунду человечность победила инстинкты хищника, и Стив с неподдельным ужасом вскочил со своего места и первым вскрикнул: «Анджело!» Анджело красиво лежал на полу — во весь рост, широко раскинув руки. Если бы это было кадром из фильма, то критики разнесли бы эту сцену в пух и прах — уж больно всё было наиграно: для того, чтобы так уложить героя фильма потребовался бы не один час работы костюмеров, выкладывающих, складка за складкой, пиджак и брюки дорогого костюма, гримеров, работающих над лицом возрастного актера, чтобы соблюсти баланс между естественными следами старения и благородной красотой, с нотками природного загара лучших гольф полей, а визажисты потратили бы немало времени, чтобы добиться столь эффектного разброса седых длинных волос Анджело. Точка, с которой Стив смотрел на шефа, в тот момент, когда вскочил ему на помощь, была идеальна для съемки: задняя стена комнаты, на фоне которой ходил Анджело, была полностью застеклена и теперь, когда господин Де Росси — Управляющий партнер DRI group, взявшей от его имени первые две буквы, лежал во весь рост, создавалась иллюзия, что он лежит прямо на Центральном парке, занимая добрую треть его южной части.
Присутствующие своим пассивным поведением лишь добавляли киношности в сцену — все замерли, словно в ожидании крика режиссера «снято!», опасаясь движением или словом испортить гениальную задумку Мастера. А затем, словно им и вправду команду дал невидимый режиссер, все сорвались в крике:
— Мистер Де Росси!!!
— Анджело!
— Что с вами?
— Звоните в скорую!
— Врача!
— Мистер Де Росси!
Падение казалось вечного и неувядающего Де Росси нельзя было представить ни фигурально, ни физически. Несмотря на то, что Анджело недавно отпраздновал свой 70-й юбилей, возраст известного нью-йоркского финансиста словно существовал отдельно от самого Де Росси. Впрочем, нельзя сказать, что он выглядел как сорокалетний, нет, но достигнув шестидесяти, Анджело стареть перестал, став счастливым обладателем той благородной старости, о которой мечтают многие, но получают единицы. Конечно, помимо хорошей наследственности, в этом была заслуга и самого шефа, не дававшего себе поблажки ни в спорте, ни в питании, и, чего греха таить, — в регулярном посещении элитного spa, где над его дорогостоящим лицом раз в неделю ворковали то ли филиппинки, то ли тайки.
Однако были два греха, неподвластных даже его силе воли. Первый из них — Анджело не умел отдыхать, и даже устроить обычный выходной для него было нерешаемой задачей. В этом была не столько производственная необходимость, сколько привычка — с самого детства Анджело даже не имел школьных каникул, проводя все свободное время на подработках в тосканском баре деда. Многие, в особенности подруги и жены Анджело, в разное время, но с неизменным отрицательным результатом, вели борьбу с этим явлением, каждая самостоятельно приходя к выводу, что, по всей видимости, у Анджело просто отсутствует опция «отдых». Сам Анджело не страдал от этого, считая вполне достаточным для восстановления сил несколько часов ночного сна и ежедневный час игры в теннис. Да, был еще гольф, который он недолюбливал за отсутствие динамики, но в который вынужден был играть, рассматривая его исключительно как инструмент бизнес коммуникации.
Второй же грех был исключительно итальянским — родная для Анджело тосканская кухня. Ради копченых колбасок Finocchiona, которые ему доставляли из ресторана Salumeria*, что в Верхнем Вест-Сайде, он был готов не то, что душу продать — контрольный пакет своего предприятия выменять. Впрочем, как истинный финансист, Анджело поступил наоборот, и свою любовь к этому месту выразил в том, что стал совладельцем ресторана, добавив к названию свое имя. Домашний врач Анджело и его старый приятель еще со школьных времен, Аарон Гудгарц, как-то сказал:
— Знаешь, я некоторым своим пациентам, впавшим в старческий маразм, заказываю медальон с вложенным в него домашним адресом. Но когда придёт время, я тебе такой делать не буду потому, что знаю, где тебя найти: Salumeria — это последнее, что твоя память упустит!
__________________________
* Salumeria Rosi — один из самых популярных нью-йоркских ресторанов итальянской кухни, обладающий множеством престижных кулинарных наград www.salumeriarosinyc.com
Продолжение следует…
