Звонок по домофону прозвучал точно в назначенное время.
С одной стороны, педантичную Вики это должно было бы порадовать, но, с другой стороны, им с попугаем уже удалось установить какой-то контакт, и она была бы не прочь развивать отношения. С самого утра у девушки было ощущение, что «залетный» гость только и выжидает момента, чтобы ее клюнуть (похоже, у Чарли было такое же ощущение, потому что пес старался не выпускать птицу из поля зрения). Но Вики списала эти предполагаемые агрессивные намерения на чувство голода гостя. Она и сама готова была «заклевать» кого угодно, когда хотела есть.
Поэтому, когда «принимающая сторона» привезла корм и с облегчением увидела, что попугай, сменив гнев на милость, соизволил угоститься, у нее возникло чувство гордости за свои неожиданно проявившиеся способности к дрессуре. Жадная до новых знаний аспирантка захотела узнать, каких еще успехов можно достичь в краткосрочном воспитании, и уже через четверть часа знала, что имеет дело с представителем семейства жако, что попугаи этого «сорта» по уровню «птичьего» интеллекта входят в тройку лидеров, и что попугаи моногамны (этот факт вызвал у нее невольное уважение). Птице, видимо, тоже было любопытно, что о ней пишут. Она на какое-то время присела на рабочий стол девушки и внимательно смотрела в монитор, на котором были представлены ее разнообразные сородичи. И даже разрешила себя погладить. А потом что-то одобрительно прошипела, так, во всяком случае, Вики идентифицировала этот звук. Другие звуки попугай тоже издавал, но они напоминали какое-то невнятное булькание. А шипение было похоже на выдох благодарности. В общем, к четырем часам дня у Вики Круглик появился крылатый друг, с которым, однако, пора было прощаться.
Она уже начала улыбаться, предвкушая, как будет рассказывать хозяину «залетчика», как весело они тут проводили время втроем, но выражение лица девушки изменилось, как только она открыла дверь квартиры.
На лестничной площадке стоял вчерашний парковочный хам. И судя по клетке в его руке, дверью он не ошибся.
— So, it is you again, — первой пришла в себя хозяйка. — Well, come on in.
Молодой человек неохотно переступил порог. Было очевидно, что он тоже не очень обрадовался неожиданной встрече. Протянув Вики пакет, и из которого выглядывало горлышко винной бутылки и красочный уголок коробки бельгийского шоколада, он выдал следующий спич:
— Actually I would like to apologize … thanks for taking care of my parrot … And I am so sorry for yesterday, I should not…
Вики надменно молчала, не сводя уничижительного взгляда с пришедшего. И невольно вздрогнула, когда вместо его сбивчивого бормотания кто-то у нее за спиной задорно продекламировал по-русски:
— Здравствуй, дедушка Мороз, борода из ваты…
Вики в изумлении обернулась на попугая, а тот продолжил с радостной надеждой:
— Ты подарки нам принес…
— Заткнись, зараза! – тоже по-русски прикрикнул на него «дед Мороз».
— Муля, не нервируй меня, — моментально отреагировал попугай, и вывернув голову под каким-то невозможным углом, кокетливо посмотрел на хозяйку.
Вики ошеломленно смотрела на этого неожиданного болтуна, которого она уже фактически считала своим другом, а он, оказывается, подло скрывал от нее свои знания и таланты. Притворялся, чтобы усыпить ее бдительность? Но великодушие, приписываемое природе славян, проявилось и в этот раз.
— Не очень учтиво с вашей стороны, — заступилась за оскорбленного попугая девушка, поворачиваясь к его хозяину-грубияну.
Молодой человек, также несколько обалдевший от осознания того, что предоставившая убежище птице американка знает русский язык, сохранял молчание. Но, приняв это обстоятельство как объективную реальность, он сказал обреченно:
— Виктор, — и протянул девушке руки, по-прежнему занятые клеткой и пакетом с подношениями,
Проявляя милость к павшим, Вики едва открыла рот, чтобы тоже представиться, но попугай ее опередил:
— Очень приятно, царь! Очень приятно, царь! Очень приятно, царь!
— Что, серьезно? – спросила девушка почему-то Виктора, хотя вопрос следовало бы адресовать «коронованной особе».
— Да нет, его зовут Карл, — начал объяснять молодой человек, обрадованный тем, что вектор внимания хозяйки сместился в сторону пернатого гостя. – Это он старых советских фильмов насмотрелся со своими хозяевами, и все перлы оттуда выучил. Умный, зараза!
— Карлуша — хорошая птичка, — тут же подтвердило тезис явно нестрадающее от излишней скромности пернатое.
Раздумывая над еще одним открывшимся талантом попугая, девушка все же назваться:
— Я – Вики, а это – мой Чарли, — представила она сидевшего рядом любимца. — Спасибо, — и взяла пакет с угощением.
— То есть мы все здесь почти тезки? Прикольно! — гость явно оживился, почувствовав, что неловкость первых минут исчезла. Вики вежливо улыбнулась, но развивать тему дальше не стала.
— Ну что, ваше величество, пора прощаться? Пожалуйте во дворец, – и она указала попугаю на открытую дверцу клетки.
Но у Карла, видимо, было другое мнение. Он взлетел со спинки кресла, которую облюбовал в качестве временнoго трона, и сделав пару кругов под потолком, угнездился на самом верху книжной полки.
— Жрать охота, — заявил он оттуда. – А в тюрьме сейчас ужин – макароны.
— Я же тебя только что кормила! — Вики была просто ошарашена августейшим нахальством.
— Оставь меня, старушка, я в печали, — обиженно сообщил попугай и принялся старательно что-то выискивать под крылом.
— И что теперь? — озадаченно спросила Вики.
— Надо его как-то заманить в клетку, — глубокомысленно сообщил хозяин.
Это оказалось легче сказать, чем сделать. Процесс, начинавшийся как забавное шоу «Catch me if you can», после пятнадцати минут интенсивной игры в «пятнашки наоборот», в которой трое (считая собаку) пытались поймать одного, закончился убедительным доказательством преимущества одной пары крыльев перед восемью ногами, четырьмя руками и шестью глазами.
Прекрасно понимая тактику современного боевого столкновения, крылатый Карл с первых секунд этой битвы титанов обеспечил себе неоспоримое господство в воздухе. Особенно хорошо ему удавалась роль пикирующего бомбардировщика, когда сбрасываемые им жидкие «бомбы» либо попадали в кого-то из птицеловов, либо оставляли следы на полу, на которых пару раз поскользнулась и чуть не упала Вики.
Возгласы людей, суматошный лай Чарли и издевательские картавые комментарии неутомимого и неуловимого проказника добавляли хаоса в картину. Когда Вики или Виктор пытались дотянуться до пернатого хулигана, тот, держась на недосягаемой высоте, издевательски орал «В очередь, сукины дети, в очередь!». А ускользнув в очередной раз от попытки набросить на него полотенце, с удовлетворением констатировал: «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина».
Наконец наземные войска полностью исчерпали свой атакующий потенциал и отступили на заранее неподготовленные позиции. Вики, обессилев от смеха и суеты, упала в свое рабочее кресло, Виктор сокрушенно ссутулившись, присел на край дивана, а Чарли, вывалив розовый язык, улегся посреди комнаты.
Воздушный разбойник обозрел с отвоеванной высоты измотанные силы противника и, явно удовлетворенный результатами, похвалился: «Карлуша — хорошaя птичка».
— Ну, и что тут смешного. — спросил Виктор хохочущую Вики.
— Ты … ты как портрет моего пра-прадедa генералa в парадных эполетах … посмотри на себя.
Посмотреть было на что. Два удачных «бомбовых удара» крылатого агрессора симметрично украшали плечи Виктора густо переливающимися желто-зелеными блямбами.
— Вот сволочь, — грустно сказал не-генерал. — Дай салфетку какую, что ли …
— Это … ой, не могу … отстирать надо … пока все еще свежее. Ну-ка, снимай свитер, — давясь смехом, скомандовала Вики.
— Нет! — испуганно возразила жертва «бомбежки». — Я сам отстираю …
— Хорошо, тогда иди в ванную, возьми там порошок и застирай быстренько. Дорогу сам найдешь?
— Найду, — Виктор послушно скрылся в коридоре, и вскоре из ванной донесся шум воды.
А Вики с уважительным удивлением посмотрела на Карла, который с упорством караульного гвардейца мерял строевым шагом «потолок» книжного шкафа.
— Ну, и не стыдно вам так себя вести, господин Карл? — спросила она тем же тоном, которым обычно читала нотации напроказившему Чарли.
Пес испуганно встрепенулся и поджал хвост, но когда понял, что ругают не его, с облегчением улегся, положив голову на лапы.
А Карл обернувшись к Вики, без лишних колебаний предложил, раскатисто грассируя:
— Ну, что, чучундр-р-ра, по шмур-р-рдяку?
— Что-что? – переспросила она, не поняв ни слова.
— По шмурдяку! – настаивал Карл. Возможно, для серьезного разговора «за жизнь» ему нужно было настроиться на соответствующий философско-созерцательный лад. Но Вики не готова была поддержать инициативу.
Аспирантка торопливо нашарила на столе ручку, что-то записала и снова обратилась к собеседнику.
— Карлуша, — почти заискивающе сказала она, — скажи еще что-нибудь интересное.
— Отлезь, гнида, — скомандовал попугай. И замолчал.
Обижаться на пернатого грубияна не было смысла, и Вики тоже сидела молча, держа наготове блокнот и ручку, будто собиралась стенографировать ожидаемый спич. Ей казалось, что «выступающий» просто набивает себе цену и вот-вот соблаговолит отреагировать на ее просьбу.
Мхатовскую паузу эту нарушил Виктор. Вернувшись в комнату и оценив картину «благодарная зрительница смотрит на кумира», он поинтересовался у обоих:
— Что у вас тут происходит?
— Он ругается, — с восторгом сообщила Вики.
— Тоже мне новость.
— Я вот записала «шмурдяк», «чучундра», «отлезь, гнида». Что еще он говорит?
— Зачем тебе?
— Я изучаю современный русский сленг. Пишу диссертацию.
— Иди ты?! – изумился Виктор, но заметив, как изменилось выражение лица девушки, попытался точнее сформулировать свой посыл. — Нет-нет, ты ничего такого не подумай. Вот если бы я сказал «иди ты» и добавил бы — куда, то это, вроде, я тебя… ну, предлагаю удалиться, а если я говорю «иди ты» вот так, — молодой человек поменял интонацию и смешно вытаращил глаза, — то как бы… выражаю свое удивление.
— Понятно, — сказала Вики. — Примерно, как наше «you kidding».
А про диссертацию ты это серьезно? — недоверчиво-робко спросил парень?
— Конечно, — его смущение забавляло Вику. – В Стэнфорде буду защищать, месяца через три-четыре. Поэтому я была бы благодарна, если бы Карл поделился со мной своим словарным запасом. Или хотя бы ты, если он не захочет.
— Да кто его знает, что у него в голове? – посокрушался Виктор. — Я же говорил тебе — это попугай моих друзей. Не могу сказать, что у нас с ним длительная история отношений. Из меня оказалась плохая нянька для птиц, судя по тому, что вчера я забыл закрыть балконную дверь.
— Значит, ругательства он повторяет за твоими друзьями? – девушка была заинтригована, предвкушая знакомство с носителями бесценных обсценных знаний.
— Нет, конечно, там он вряд ли что услышит. У них в доме все культурно, дальше некуда.
— Ты хочешь сказать, он научился, пока вчера скитался по улице под дождем?
— Нет, конечно, это долгая история. Моим друзьям, вернее, даже не им, а их детям Карлушу подарила тетя жены моего друга-сокурсника. А тетушке этой, профессору в мединституте, он достался от какого-то соседа-алкоголика. От него, видимо, и поднабрался ма… слэнга, — Виктор криво улыбнулся.
— Алкоголик? А откуда у него такая экзотическая птица?
— Он бывший военный, привез попугая когда-то из Африки, из Анголы, по-моему. Мужик со временем спился, жена от него ушла, и попугай остался единственным собеседником, не считая телевизора.
— Как же он продал такого друга?
— Да я не знаю подробностей. Может, пожалел, или деньги на выпивку нужны были. Мои друзья говорили, он и Карла к алкоголю приучил.
— Иди ты?! — хитро прищурившись, сказала Вики, стараясь повторить «правильную» интонацию Виктора
— Правда! Если ему вина какого-нибудь сладкого налить чуток, он захмелеет и даже петь будет.
— Ой, напрасно, тетя, вы так слезы льете …, — задумчиво протянул попугай, как бы подтверждая слова Виктора.
— Подумать только! – Вики, конечно, сочувствовала нелегкой судьбе Карла, но именно эта злодейка явно способствовала формированию его незаурядной personality. Исследовательский пыл и интуиция ученого явно требовали более близкого знакомства с лексическими и аналитическими способностями пернатого, поэтому Вики предложила «смотрящему»:
— Может быть, выпьем чаю?
Виктор не препятствовал, более тог, был польщен. Вызвавшись оказать хозяйке посильную помощь в виде открывания принесенной коробки конфет, он горячо одобрил предложение:
— Ты отлично придумала! Карл не любит быть на заднем плане. И если мы перестанем обращать на него внимание, он захочет напомнить о себе, и, может, скажет еще что-нибудь ценное для твоей диссертации.
Через некоторое время двое молодых людей расположились с чаем на креслах-мешках возле низкого столика, демонстративно не глядя на упорно молчавшего Карла.
— Ты где родилась? – наконец-то Виктору удалось задать вопрос, который уже некоторое время крутился у него в голове.
— В Сан-Франциско.
— А родители?
— В Сан-Франциско.
— Ты еще скажи, что бабушки и дедушки тоже родились в Сан-Франциско.
— Некоторые — да. Одна моя прабабушка даже похоронена на местном православном кладбище. Мы — вся семья — из харбинских русских. Ты понимаешь, о чем я? Вернее, о ком я?
— Да… Нет, не особенно. Ну, то есть, примерно, — обозначил глубину своего понимания вопроса современный молодой человек.
— Харбин раньше был русским городом, его и основали русские, как узловую станцию на КВЖД в конце девятнадцатого века. А после революции там оказалась самая большая за пределами СССР русская община, около двухсот тысяч человек, и еще какое-то время Харбин сохранялся провинциальным почти российским городом. Представь себе, там было больше двадцати русских школ и православных храмов. Так что к сохранению русского языка в нашей семье все — и бабушки-дедушки, и мои родители — относились почти религиозно. А ты как оказался в Америке?
— Я – харьковчанин. Сделал кое-какую “аппликуху”, которую захотел купить «Твиттер». Так что теперь работаю над развитием своего бывшего проекта. Я меньше года в Калифорнии, пока мне нравится, — отчитался Виктор, почти уверенный, что его успехи произведут на девушку соответствующее впечатление.
Но дежурная американская улыбка на лице Вики говорила лишь о том, что она плохо себе представляет и о чем говорит Виктор, и какой должна быть маркетинговая ценность «аппликухи», чтобы «Твиттер» захотел ее купить.
— Nice, — вежливо сказала девушка-филолог, знающая по своему небольшому опыту общения с фанатами-программистами, что ради экономии времени лучше не вдаваться в детали. – Очень интересно. А живешь где?
А вот это показалось забавным. Оказывается, Виктор жил совсем рядом, в южном сегменте комплекса, но в таком же точно доме, и даже в такой же квартире.
— Прямо как третья улица строителей, дом двадцать пять, — пробормотал он какой-то непонятный адрес и рассмеялся.
Она подумала было спросить, что в этом факте уморительного, но в обсуждение вклинился Карл, который наконец решил нарушить обет молчания.
— Кина не будет, электричество кончилось, — уверенно заявил он.
— Да что вы говорите? – Вики повела себя тактично и тактически грамотно, не выказывая ни удивления, ни изумления, ни возмущения по поводу долгожданного “бесцеремонного” вмешательства в содержательную человеческую беседу. – А что же будет, Карлуша?
— Крокодил, играй! – потребовал попугай.
Девушка не знала, как реагировать на эту, мягко говоря, бестактность. Да, она брала уроки игры на гитаре по скайпу, и так случилось, что непрошенный гость стал сегодня свидетелем одного из них. Конечно, для достижения высокого уровня исполнительского мастерства предстояло еще работать и работать, но не так уж она бесталанна, чтобы в собственном доме и в присутствии мужчины подвергаться незаслуженным оскорблениям!
— Крокодил, играй! – по-прежнему настаивал Карл.
— Это он тебе? – обратилась Вика в собеседнику со смелым предположением.
— А кому ж еще? Вон у тебя гитара стоит, а он любит, когда я ему играю. Ты не против?
Поразмыслив пару секунд, девушка согласно кивнула.
Виктор выкарабкался из глубокого кресла, открыл стоящий в углу чехол и уверенно достал оттуда инструмент. Вики любила свою «подругу шестиструнную» и внутренне сжалась, представив себе, как обиженно будут стонать струны под дилетантскими пальцами программиста.
Но, судя по тому, как уверенно Виктор взял пару незнакомых хозяйке аккордов и чуть-чуть довернул два колка, добиваясь идеальной настройки, с инструментом он был «на ты». Прекрасный, почти классический, «Hotel California», последовавший за этими манипуляциями, заставил Вики буквально открыть рот. Чтобы спросить:
— Я не ослышалась? Ты программист? Или гитарист?
— Программист. Неплохая гитара, кстати. Твоя? Или … чья-то?
Конечно, отношения Вики с ее «бывшим», рок-гитаристом, были непростыми, но расстались они не до такой степени безобразно, чтобы она отнимала его орудие производства. И не до такой степени драматично, чтобы оставлять себе его инструмент на память.
— Моя, недавно начала учиться. Мой научный руководитель утверждает, что я похожа на Галину Беседину. Знаешь, кто это?
— Честно говоря — нет, — снова не отличился кругозором трудовой мигрант.
— Так и думала, — не удивилась девушка. – Лет сорок назад она была популярной советской эстрадной певицей и аккомпанировала себе на гитаре. А у Мэтта, моего шефа, скоро юбилей, и его жена попросила всех приглашенных приготовить какой-нибудь приятный сюрприз. Вот я и решила удивить его русским романсом под гитару.
— Каким?
— Да ты наверняка не знаешь.
— И все-таки?
— «Калитка».
— Вот этот? — и Виктор несколькими эффектными пассажами показал, на что способна обычная гитара в необычно-опытных руках.
— Ух, как хорошо! — искренне похвалил Вики. — Но откуда …?
— Мои родители — известные в Украине барды, Майя и Александр Голденко, а я закончил “музыкалку” при консерватории. И вообще, очень люблю гитару, эта та небольшая слабость, которую могу себе позволить при моем темпе жизни. Так что пройти мимо классического русского романса мне бы никак не удалось.
Как настоящий ученый, Вики весьма уважала экспертные мнения специалистов, поэтому без колебаний обратилась за советом:
— Вообще-то, я думала спеть «Не уходи». Может быть, лучше его?
— Не знаю, чтобы оценить, надо послушать. Споешь? – и струны зазвенели вступительными аккордами.
Девушка слегка замялась, Обещаниe лирической героини романса «восторг любви нас ждет с тобою, не уходи, не уходи!», подкрепленнoе намерением покрыть поцелуями «уста, и очи, и чело» звучалo как-то слишком уж эротично, особенно в ситуации, когда продолжение сан-франциского чаепития не предполагалось. Вдобавок было непонятно, почему, собственно, эти соображения стали ее волновать именно сейчас.
Интенсивная мыслительная работа заняла у Вики всего несколько секунд, но гамлетовский вопрос «петь или не петь» еще оставался открытым.
— Спой, светик, не стыдись! Пожалуйста… – очень трогательно попросил Виктор, заметив сомнения солистки, за что был награжден искренней улыбкой.
— Товарищи, товарищи, хорошо бы ай-лю-лю. Цигель, цигель! — цинично нарушил идиллию момента Карл, явно чуждый всякой сентиментальности.
— Он прав, — согласился Виктор, откладывая гитару. — Время идет, надо этого орла загонять в клетку и двигаться. У тебя, наверное, еще куча дел перед новым годом.
— Не особо. Главный праздник для нас – Рождество. Но у тебя-то точно дела есть.
Про себя же девушка подумала, что ей все меньше хочется расставаться с этой эксцентричной парой. Она посмотрела на клетку, стоявшую с гостеприимно распахнутой дверцей, потом на Карла, и не особо рассчитывая на его отзывчивость, все-таки предложила:
— Карлуша, хорошая птичка, давай-ка на место.
Попугай не реагировал. Виктор молча сидел на своем месте, опасаясь, что его действия спровоцируют несговорчивую птицу снова подняться под потолок, Вика тоже не двигалась, потому что никакого плана действий у нее и не было.
Но хозяйский Чарли, которому порядком поднадоело находиться в тени разговорчивого «почти тезки» подбежал к рабочему креслу Вики, взобрался на него передними лапами и простым собачьим языком доходчиво объяснил попугаю, как тому следует поступить во избежание неприятно-неожиданных последствий своего самоуправства.
Пернатый озадаченно воззрился на мохнатого, выслушал его аргументацию, и к вящему удивлению Homo Sapiens’ов, не владеющих языком птиц и зверей, направился к клетке.
— Вор должен сидеть в тюрьме, — сообщил он оттуда. И, явно довольный реакцией зрителей, объяснил свою добровольную «явку с повинной»: — Я лучше промолчу, здоровее буду.
Временный ответственный за попугая быстро закрыл дверцу клетки за беглецом, который посмотрел на пару, но, не дождавшись поощрения, принялся внимательно рассматривать себя в маленьком зеркальце, прикрепленном внутри.
— Ну, что ж, мы, пожалуй, пойдем? Спасибо еще раз, что приютила, позвонила и чаем напоила. С Новым Годом! – взяв клетку в руки и сделав шаг к двери, преувеличенно бодро попрощался молодой человек.
Вики и Чарли, как гостеприимные хозяева, попыталась проводить гостей, но Карл тоном не допускающим возражений, заявил:
— А вас, Шти-р-р—лиц, я попр-р-рошу остаться.
— С Новым Годом! Заглядывай как-нибудь, по-соседски, — послушно остановившись, напутствовала отбывающих Вики.
— Слушай, есть идея! – Виктор остановился в дверях. – Давай встретим вместе новый год? Меня друзья пригласили, и мы можем прийти вместе, вернее, вдвоем, вернее, ну, … не как пара, или… В общем, если ты согласишься, я зайду за тобой. Это совсем недалеко. А некоторые из моих друзей знают столько слэнга!!! Только на нем и разговаривают!
— Это железный аргумент, — рассмеялась девушка. – Вот уж точно, предложение, от которого невозможно отказаться. Уговорил! Во сколько я должна быть готова?
— Я зайду за тобой часов в десять, но перед этим позвоню.
— Только проверь балконную дверь, когда будешь выходить из квартиры.
— Два раза проверю, — пообещал молодой человек. – Хорошо, что через два дня вернутся его хозяева. И я снова смогу спасть спокойно.
— А, так ты не высыпаешься? Поэтому вчера был такой возбужденный, что даже не дал мне припарковаться?
— Но я же извинился, — снова смутился Виктор. – И я действительно очень торопился. Понимаешь, я написал небольшую программку для игры в лотерею, и чтобы ее проверить, мне нужно было до шести часов вечера заполнить лотерейный билет для воскресного тиражa «Мега-миллионс».
— Ну и как, успешно? Надеюсь, выиграл?
— А как же, два доллара, — широко улыбнулся Виктор. – Но я буду совершенствовать свою систему и надеюсь, что следующие тиражи буду более удачными.
— Dum Spiro Spero, — скептически заметил пернатый Диоген в клетке.
Возможно, одна из его предыдущих хозяек, профессор мединститута, изучала с ним латынь. Возможно, он говорил о себе, а не комментировал ожидания предприимчивого программиста. Британские ученые утверждают, что интеллект попугаев жако сравним с интеллектом четырех-пятилетнего ребенка. Если это действительно так, то Карл точно был вундеркиндом.
— Я т-р-ребую пр-р-родолжения банкета! – — услышала Вики, когда за гостями закрылась дверь.
Очаровательная история, невозможно не улыбнуться:)