Лично я, выражение «Каждая женщина прекрасна!»,
воспринимаю искренне и убежденно, будучи
воспитанным советской школой
и тоннами русской классики.
Красота — страшная сила!
О невероятной силе ЖЕНСКОЙ красоты все наслышаны с детства!
У некоторых, она определяется пышностью форм, глубиной глаз, логикой мышления, рассудительностью, величественной осанкой, длинными ногами или просто — количеством выпитого …
Натаха не подходила ни к одному из этих пунктов.
Она росла обычным ребенком, дралась и получала двойки, страшно обижалась на маму, когда та говорила «что тебе ещё рано», а все девочки стали одевать не только майки.
Она была не хуже и не лучше, такая как все. Обычная серая мышка, которая как то училась, как то созревала и как-то выросла до размеров, при которых МЫШКОЙ называть её стало как то затруднительно. Юная обычная девушка была несколько угловата, простовата лицом и таким же поведением.
Её внешний вид больше подходил к образу неумолимого комиссара продразверстки, только без косынки, кожанки и большущей кобуры.
Некоторые называли её простушкой, некоторые прямолинейной, но и те и другие называли её исключительно Натахой.
Натаха поступила в обычный институт и училась как все: ни хуже, ни лучше.
Так же как все, она делала шпаргалки, ездила на картошку и участвовала в массовых сценах художественной самодеятельности факультета.
Женская половина факультета относилась к ней с мягкой снисходительностью, мужская — с уважением за свойский характер и готовность помочь.
Натаха!
Натаха – Человек!
Как правило, когда тебя все любят, то значит — не любит никто.
О личной жизни Натахи не сохранилось никаких сведений, ввиду отсутствия таковой. Девченки-подружки влюблялись и встречались, страдали, выскакивали замуж, делились впечатлениями, беременели, сдавали сессию досрочно, строили планы на будущее, одним словом – вели взрослую жизнь.
Натаха так и оставалась «Человеком», «своей в доску» и комиссаром продразверстки.
В глубине души Натаха, конечно же, мечтала том единственном, трепетных ухаживаниях, внимании, цветах, поцелуях в подъезде и пошушукаться с однокурсницами на тему…
Но на четвертом курсе, дежурный сабантуй «по-поводу» подарил ей в хлам выпимшего и закусившего мужчинку, который по-свойски погладил её по заднице, шепнул «Натаха» и увел в соседнюю комнату, так же, по-свойски лишать девственности.
Это было не хорошо и не плохо, это было как то унизительно обычно. И самое неприятное, что об этом не с кем было даже поговорить.
Натаха молча проглотила эту отметку своей жизни и продолжала жить как все – ни хуже, ни лучше…
Обычная взрослая жизнь наступила вдруг с первой работой, первой зарплатой, первым выговором и первым повышением.
Это в работе.
В жизни обыденной, Натаха (как все) баловала себя чем-то вкусненьким, помогала маме консервировать на зиму, покупала вещи и по-прежнему, старалась не думать о личной жизни.
Но личная жизнь изредка напоминала о себе во время каких-то праздников у друзей и торжеств «по-поводу», не особо балуя разнообразием сюжета: какой-то одинокий приятель, немного шуток и несколько медленных танцев…
Страшно изматывало одно: всё это было как то обыденно и одноразово, без обязательств и продолжения…
Но жизнь, самая обычная жизнь продолжалась и Натаха продолжала быть самым обычным человеком.
Она говорила самые обычные вещи, смеялась над обычными шутками, обожала Петросяна и не понимала Жванецкого.
Однажды её познакомили с немцем, случайно.
С самым настоящим немцем немецкой наружности, немецким происхождением и настоящим немецким проживанием.
И у Натахи замерло сердце.
Не от любви с первого взгляда и не от надежды на что-то.
У Натахи замерло сердце, потому что в своей самой обычной жизни с бесконечно-обычным устоем и такими же перспективами, появился настоящий немец с настоящим немецким качеством в быту, внешностью и поведением.
Он что-то говорил о женской красоте, своем одиночестве, делал неуклюжие комплименты и скромные подарки…
А потом, на следующий день, почти шепотом, сделал Натахе предложение…
…одним взмахом шашки, Натаха бросила консервацию, подружек, повышение по работе и свою самую обычную жизнь.
Теперь какой- то среднестатистический немец не только трогает Натаху своими среднестатистическими немецкими руками, возит на курорты, лелеет и содержит, но
и
воспевает
неповторимую славянскую красоту!
