Без двух минут двенадцать у обочины припарковался «Мерседес» цвета слоновой кости. В его прибытии и манёврах было что-то триумфальное. Более убедительное свидетельство успешности, чем новый «Мерседес», пожалуй, придумать трудно. Я успел сообразить, что он считается наиболее престижным в своём модельном ряду. Вскоре открылась водительская дверца. Вышла женщина, одетая в элегантное пальто из ткани букле. И “Мерседес” исчез. Я перестал его замечать.
Она шагнула на тротуар. Изящные остроносые сапожки на снегу. Походка уверенного в себе человека. Аккуратно уложенные, густые, волосы цветом напоминали краску, которой был выкрашен её «Мерседес». Либо наоборот. Проходя мимо меня, она подняла глаза и спросила: «Вы ко мне?». И исчезла вся улица. Теперь я видел и слышал только эту божественно красивую женщину. «Да! Мы договорились на 12.00».
Стремительное рукопожатие. «Нам сюда!». Она направилась к высокой двери подъезда, метрах в десяти от нас. Я последовал за ней и сосредоточился на своей ладони. Рукопожатие было мужским. Когда она прикладывала к домофону электронный ключ, я тайком пригляделся к её руке — и вспомнил “Даму с горностаем” Леонардо да Винчи. Такая же большая кисть руки с длинными ухоженными пальцами.
Откуда к человеку приходит знание, что он рождён для того, чтобы дождаться именно этой минуты? Из глубин подсознания? Как результат мгновенного обобщения жизненного опыта? Радиолокационная станция, обнаружив новый летящий объект, посылает ему запрос: ты свой или чужой? И тут же получает ответ, который позволяет расставить точки над «i». Что заменяет человеку радиолокационную станцию? Я видел эту женщину впервые и фактически мы были незнакомы. Происходящее ещё не произошло, а ко мне из каких-то таинственных источников уже пришло знание о том, что жизнь свернула и направилась по другому пути. «С ней всё будет непросто. Ладно, если окажусь в тупике, виноват будет стрелочник», — подумал я. У меня есть обыкновение: оправдание на случай неудачи я себе готовлю заранее.
Массивная дверь подъезда отворилась — и я вошёл в новый мир, сути и значения которого ещё не понимал. «Второй этаж!», — сказала она и я кивнул в ответ. Её голос заставлял меня содрогаться. Мы пересекли ярко освещённый холл. Ступеньки лестничного марша с кованым ограждением вели вверх, до широкой площадки, а дальше коридор круто сворачивал вправо. У меня за спиной гулко хлопнула подъездная дверь, словно финальный аккорд раз и навсегда отзвучавшей симфонии. И в наступившей тишине я ощутил как бьётся моё сердце.
