Вера Андреевна пятилась из прихожей на лестничную клетку, ласково улыбалась и нежно перебирала окольцованными пальцами тридцать тысячных купюр. В уголках ее губ скопились излишки красной помады, цветастый палантин, накрученный вокруг морщинистой шеи, оставлял сладковатый шлейф польского парфюма.
— Всего хорошего, Ирочка, — приговаривала она, отступая. — Дай бог тебе жениха богатого. Все наладится, все исправится, жизнь она такая…
— Спасибо Вера Андреевна, вам не хворать.
— И ты будь здорова. Здоровье – это главное. Ты молодая, все у тебя еще будет, вот увидишь, — ее голос резонировал в пустом подъезде.
— До свидания, Вера Андреевна.
— До свидания, до свидания…
Ирка закрыла дверь и ткнулась лбом в прохладный дермантин: за квартиру деньги отдала, месяц можно жить. Вопрос «на что жить» остается открытым. Денег нет, в кошельке мелочь, недостойная булки «Бородинского». Занимать не у кого – и без того всем должна кому трешку, кому пятерку, родителям вообще полтиник.
Стыдобище.
Ирка сбросила халат, в неглиже прошлепала в кухню. Сначала полезла по шкафчикам. Обнаружила чай, кофе, сахар, сигареты. Ай да умница Ирка! Сигареты – это совсем круто. Без курева она пропала бы, а на кофе и сигаретах способна продержаться минимум неделю. Вот бы еще бутылочку мартини с грейпфрутовым соком. Ладно, перетопчемся. Это что за мешок? Остатки муки. Масло растительное, полбутылки. Негусто, но тоже кое-что.
Теперь холодильник. В ящике для овощей обнаружилась подсохшая пачка обезжиренного творога. В дверце два яйца. Интересно, почему яйца продают десятками, а ячеек для них всегда восемь? Ладно, инвентаризация завершена, в сухом остатке имеем сырники на завтрак. Жаль, творог подкачал: мало того, что сухой и крошится, так еще обезжиренный. ЗОЖница хренова, в следующий раз надо брать нормальный. Господи, если бы не платить за квартиру… Тридцать тысяч на тридцать дней – целое состояние.
Под сырники и кофе Ирка набросала два макета, отправила заказчикам на утверждение. Как была в трусах и майке вышла на балкон, сощурилась на полуденное майское солнце, щелкнула зажигалкой, затянулась. Надо прикинуть, что в перспективе.
Волобуев заплатит недели через две, не раньше, и просить бесполезно: этот биоробот даже уборную посещает по часам.
Кобзев, сволочь… Говорили же добрый люди: без предоплаты даже не думай. Ох, овца доверчивая, ничему жизнь не учит.
Можно поискать срочные заказы на профильных ресурсах, но там шансы, как и деньги, мизерные. Между тем, жрать больше нечего. Остается одно: напроситься в гости или пригласить гостей.
Ирка взяла телефон, открыла вотсап и отправила сообщение Ленке:
«Чо вечером»
«Ничо а чо» — квакнуло в ответ.
«Го ко мне»
«По делу или так»
«Или так»
«Ок. Буду в 7»
«Супер. Жрать нечего, вези с собой»
«Клуша. Ок»
«Жду»
Хе-хе, вопрос с ужином решен.
Ирка повеселела и запустила третий сезон «Фарго». Черт, почему нет мартини.
В середине второй серии запел телефон. Звонящий идентифицировался как Вадик Ленин. Ирка провела пальцем по экрану.
— Аллё!
— Ир, ты?
— Нет! — рявкнула Ирка не своим голосом.
— А кто? — осторожно осведомилась трубка.
— Капитан Кусто!
Трубка замолчала. Ирка мысленно обругала себя за неуместный юмор.
— Вадик, это я. Привет, — ясно проговорила она в микрофон. — Что ты хотел?
— Ира, это Вадим, — неуверенно отозвалась трубка.
— Да, Вадим, я тебя узнала. Говори.
Четкая команда возымела действие.
— Ир, мне Лена поручила завезти тебе продукты. Тебе удобно минут через тридцать?
— Удобно, удобно! — заверещала Ирка в восторге. — Что ты взял?
— Ленка сказала, что у тебя ничего нет, поэтому взял все.
— Мартини и грейпфрутовый сок есть?
— Что? Мартини… Н-нет, нету.
— Обязательно возьми.
— Хорошо. Что-нибудь еще?
— Оливки или маслины.
— Оливки или маслины?
— Да!
— Что, да? Оливки или маслины?
— Маслины. Черные. С косточкой.
— Принято. Еще что?
— Нет, больше ничего. Спасибо тебе!
— Ладно. Буду через полчаса.
— Давай!
Ирка нажала отбой и дала тур одинокого вальса по комнате.
Вадим действительно явился через полчаса с двумя пакетами, набитыми продуктами. Смущаясь, он отнес их на кухню, начал было раскладывать, но Ирка его остановила.
— Я справлюсь. Спасибо, дорогой товарищ Ленин! — она с чувством чмокнула Вадима в щеку.
— Помаду на мне не оставь, — проворчал тот.
— Я не пользуюсь помадой, твой брак вне опасности! — заявила Ирка. — Боже, что это!
— Паштет. Хороший. Там еще багет и красное полусухое, я знаю, ты любишь, — проговорил Вадим.
— Ленин, ты лучший друг детей, — Ирка чуть не прослезилась. — Выходи за меня замуж, а?
Вадим застыл посреди кухни, осмысливая.
— Я не могу, — наконец ожил он. — Я замуж… женат на Ленке.
— Умеешь отшить девушку.
— Во сколько вы это самое…
— Часам к одиннадцати приезжай. Верну тебе супругу.
— Ага. Пойду. Дел еще до черта. Да, у тебя денег нет. Я там положу на тумбочку, вернешь, когда будут.
Вадим потоптался в прихожей, утрамбовывая ноги в туфли, вздохнул и вывалился за дверь. Ирка в состоянии легкой прострации постояла в прихожей, пялясь на радужную бумажку, потом вернулась в кухню к драгоценным пакетам. Не удержалась, свинтила пробку с бутылки, приложилась к горлышку, сделала большой глоток. Потом вскрыла аккуратную баночку с петухом, сунула в нее палец, подцепила паштет и сладострастно облизала.
— Ммммм… О май гадыбыл, — простонала она разгоняя паштет языком по небу. — Фак май лайф, вот э найс дэй!
Когда Ленка позвонила в дверь, салат был готов, курица подходила в духовке, маслины переливались в собственном соку, мартини остужался в холодильнике.
Ленка повела носом и с порога завопила:
— Опять ты меня жрать!
— Не ссы, товарищ, — сурово осадила ее Ирка. — Жрать буду я.
— А я что, смотреть?
— Смотреть и пить. Ну, иди ко мне, бегемотик!
Они расцеловались. Ленка скинула туфли, легкий плащ повесила в шкаф, осталась в джинсах и красной блузе.
Пока гостья мыла руки, Ирка вынула из духовки стеклянную форму, сняла куриную тушку с соли, переложила на фарфоровое блюдо и отхватив ножки вместе с окорочками, положила их на тарелки. Сверху навалила овощной салат.
— Когда ты уже кран поменяешь? Течет же, того гляди соседей затопишь, — Ленка завершила туалет, прошла в кухню и посмотрела на свою тарелку с вожделением и ужасом. — Мать ты головой ударилась?!
— Не ори, выпь моя, — успокоила Ирка подругу. — Мясо диетическое, весь жир ушел в соль. Салат — это салат. Короче, проверено: калорий нет.
— Калорий нет… — горько повторила Ленка. — А это что? Откуда вот это?
Она потрепала складку на боку. Ирка протянула ей бокал.
— Держи, залей горе.
Звякнуло стекло.
— М… Отлично!
— Роскошно!
— Расцелуй за меня Ленина.
— Обещаю.
— Какой же он у тебя клевый, Ленка. Пятерку мне занял.
— Знаю. Слушай, от курицы не толстеют же, да?
— Ешь, не бойся. Кожицу оставь.
— Самое вкусное!
— Оставь, кому сказала!
— Ладно, ладно…
— И красное полусухое привез с паштетом. Господи, где ж мне такого мужика отыскать?
— Разнылась. Сопли утри. Налей. Угу. И соку, — отрывисто командовала Ленка, пережевывая курицу. — Ты думаешь, он сахарный? Все они козлы…
— Окстись, Ленкин. Тебе с мужиком повезло нереально.
— Перестань, а! Ему со мной тоже повезло, между прочим.
— Я разве спорю? Конечно, ему с тобой повезло. Ему – с тобой, тебе – с ним. Так и получилась крепкая советская семья.
— Что мне? В чем повезло? Он что, миллионер? Олигарх? Сын Абрамовича? Ни карьеру сделать, ни зарплату приподнять. Лапоть. Пять лет в торговых топчется, а мог бы уже начальником… кха-кха… — Ленка закашлялась, не выдержав накала.
— Он надежный, не жадный.
— Лошара, — подытожила прокашлявшаяся Ленка. — Что мне с него. Я на косметику больше трачу, чем он зарабатывает. С ласками пристает, ебаться хочет, а у меня от его зарплаты голова болит! Дачу не может достроить третий год.
Ирке стало обидно за хорошего Ленина.
— Ты слишком много от него требуешь. Он тебя любит, детей обожает. Чего ты?
— Ничего такого особенного я не требую. Ни личного самолета, ни яхты в Майями.
— Лен, пойми… — Ирка старалась быть очень убедительной. — Пойми: с тобой под одной крышей живет мужик, который каждый день делает выбор быть с тобой. Ты понимаешь, как это важно? Он каждый божий день возвращается к тебе. Это… это бесценно, ты понимаешь или нет?
— Не поняла, — Ленка даже перестала жевать. — А куда еще ему идти? Ему со мной удобно. Привык, что дома чисто, пожрать приготовлено, дети умыты, одеты, обуты. Чего не жить? Кому он нужен, кроме меня? Куда он денется? У него варианта получше нет и не предвидится.
Ирка слушала, гоняла зубочисткой маслину по гладкой поверхности неразбавленного мартини и тихо закипала. В конце концов, она проткнула маслину и тихо уронила:
— Я.
Ленка, увлеченная своими сентенциями, не поняла.
— Чего ты?
— Я – вариант получше.
— Зачем? — тупо спросила Ленка, все еще не понимая, что происходит.
— Затем. Ты видела статистику разводов среди семей с детьми? Когда твой Вадик найдет вариант получше, уж поверь, дети его не удержат. И что такого в тебе удобного, чего нет в других бабах, а? Медные рудники за тобой в приданое не дали. Дедушки миллионера у тебя нету. Может быть, ты наследная принцесса? Опять мимо. Ни земли, ни крепостных, ни титула.
— Так, погоди! — взбрыкнула Ленка.
— Нет, ты скажи, ответь: чего в тебе такого, чего нет в любой другой бабе? А с другой стороны вот она я: складная, ладная, без лишнего жира. Ужин, как сегодня, могу готовить каждый день, были б деньги. Я с Максом рассталась полгода тому назад, и с тех пор время от времени на ужин жру батон с майонезом. Так что поверь, когда мужик даст мне денег на продукты, я приготовлю ему офигительный ужин, а потом затащу в койку и буду трахать до полусмерти, потому что голова у меня никогда не болит, и я люблю трахаться. А в выходные я не потащу его к своей маме. Я знаешь, что? Пойду с ним на футбол, а потом мы вместе пойдем пить пиво с его друзьями. И я буду спорить о футболе, машинах и бабах, и все друзья будут ему завидовать, ясно?
Ленка смотрела на подругу свинцовыми глазами, у нее подрагивала нижняя губа, но Ирку уже было не остановить.
— Знаешь, почему я не могу поменять кран в ванной? Потому что это невозможно сделать без мужика. Чтобы вызвать мастера, нужны деньги, которые дает мужик. Сама я никогда в жизни не держала в руках эти хреновы инструменты, да у меня их и нет. Но самое главное, я даже выбрать новый кран не смогу сама, ясно тебе? Вадик каждый день делает в доме для комфорта и уюта не меньше, чем ты. Просто ты этого не замечаешь. Тебе кажется, что так и должно быть, что ты одна такая красивая. Думаешь, дом держится на тебе, потому что ты моешь полы и вытираешь пыль? Хренушки! В этом доме я делаю то же самое, но сраный кран от этого не починился! И когда, наконец, отыщется мужик, который его починит, я этому гераклу так отсосу, что он забудет о жене и детях.
Ирка залпом допила мартини.
— Я — вариант получше, поняла? Так что не хрен здесь рассиживаться. Вали домой и ублажи своего мужика так, чтобы он не помышлял даже об Анжелине Джоли, буде она появится на горизонте.
Ленка молча встала и пошла в прихожую. Она сунула ноги в туфли, накинула плащ, подхватила сумочку, обернулась к Ирке и тихо произнесла:
— Чтоб духу твоего в моем доме не было. Никогда. И Вадьку не трожь, не приближайся. И не звони.
— Обязательно позвоню, — злорадно ответила Ирка. — Я ему пятерку должна.
— Мне отдашь. На карту кинешь, я номер дам.
Ленка хлопнула дверью.
Ирка хищно потянулась и вернулась в кухню. В активе было полбутылки мартини и полный холодильник продуктов.
